Глава 12
Проснулся Штырь, только когда гулко ударилась о пустую бочку распахнутая дверь подсобки.
То есть проснулся Штырь, спавший в подсобке открытого кафе поселка Пункт-22. А тот, что спал сейчас в доме Болотного Доктора, так и продолжал спать и видеть сон о том, как он спит в подсобке.
Итак, спавший в подсобке Штырь проснулся и сразу же глянул на часы. Ровно семь – Сидор оказался точен, как сделанные в Китае «швейцарские» часы, которые Штырь уже третий год носил и не жаловался.
– Ну, как? – спросил, вместо того чтобы сказать «доброе утро», Сидор.
– Нормально, – ответил Штырь.
При этом он чувствовал себя просто великолепно – прекрасно выспавшимся, полным сил и уверенности в правильности принятого решения. И здоровое чувство голода давало о себе знать.
– Кафе у вас когда открывается? – спросил он у официанта.
– Уже открыто, – ответил тот. – Ну, просто сказка!
Ополоснув лицо над раковиной в посудомойке, Штырь плотно позавтракал – вареники с бараниной, сырный салат и горячил сэндвич с ветчиной, – напомнил Сидору, что этой ночью он тоже хотел бы воспользоваться подсобкой, и отправился бродить по поселку.
Собственно, не бродить, а просто так, тупо наматывать круги. Все, что можно был увидеть в Пункте-22, Штырь видел вчера. Послонявшись часа два по пыльным улочкам, он свернул на дорогу, ведущую, согласно указателю, к ближайшему блокпосту российской зоны контроля. Он не собирался ничего предпринимать самостоятельно, не посоветовавшись с Олегом Николаевичем. Он даже обстановку не собирался оценивать – просто хотел почувствовать атмосферу.
Если верить очевидцам, излагавшим свои впечатления в многочисленных публикациях в газетах, журналах и книгах, мрачная, гнетущая атмосфера, вызывающая ощущение обреченности, разливалась далеко за пределы Зоны. Но Штырь ничего не чувствовал. Вообще ничего. Кроме того, что солнце печет голую шею.
Так он дошел до перегородившего дорогу шлагбаума. Из стоявшей рядом зеленой будки не спеша вышли двое солдат с автоматами. Оружие они не подняли, но один из них махнул Штырю рукой:
– Стой!
Штырь остановился.
– Куда прешь? – спросил другой. – Не видишь, что ли, запретная зона!
Штырь посмотрел по сторонам. Колючей проволоки и контрольной полосы вспаханной земли видно не было. Если бы он решил войти в запретную зону не по дороге, а пятнадцатью метрами правее пли левее шлагбаума, никто бы его не остановил.
– Не вижу, – честно признался Штырь.
– Ну и ладно, – махнул рукой солдат. – Короче, проход закрыт, поворачивай назад, иначе наряд вызову.
– Хорошо, – не стал спорить Штырь. – А можно вопрос задать?
– Ты кто, журналист? – насторожился солдат.
А его напарник как бы между прочим положил руку на автомат.
– Нет, – качнул головой Штырь. – Я тут временно… Проездом… Просто интересно. Ведь когда домой вернусь, все спрашивать станут, ну, как там, в Зоне?
– До Зоны еще полтора километра, – сказал солдат.
– Это для нас с вами, – улыбнулся Штырь. – А для тех, кто здесь никогда не был, я вроде как в самой Зоне побывал.
– Ну, и что тебя интересует? – Солдат как будто тоже был не прочь поболтать.
– Вы сами-то в Зоне бывали? – спросил Штырь.
– А то! – с гордым видом вскинул подбородок солдат.
– Ну и как там? Солдаты переглянулись.
– В каком смысле «как»? – спросил тот, который все больше молчал.
– В смысле, что чувствуется?
Солдаты снова переглянулись. Один из них негромко прыснул в кулак.
– А ничего не чувствуется, – ответил другой. – Просто территория за колючей проволокой.
– И все?
– И все.
– Но это же Зона!
– Ну и что, что Зона? – непонимающе пожал плечами солдат. – Ничего там интересного нет.
– Может быть, если глубоко в Зону забраться, – продолжил другой солдат, – тогда что-нибудь интересное и увидишь. А так, – солдат пожал плечами и развел руки в стороны. -Мы ж не военные сталкеры. Мы только вдоль колючки патрулируем.
– А вот на прошлой неделе, – снова заговорил первый солдат, – ребята из четвертого взвода во время патрулирования псевдоовцу пристрелили!
– Ну, и как она? – без особого интереса, просто так спросил Штырь.
– Да никак, – пожал плечами солдат. – На недоваренную тушу похожа.
– Понятно, – кивнул Штырь. Примерно что-то подобное он и рассчитывал услышать. – Ну ладно, я пошел. А то запретная зона все-таки. Мало ли что…
– Постой! – окликнул его более разговорчивый солдат. – А сувениры тебе не нужны?
– Какие сувениры? – обернулся Штырь.
– Дребедень всякая из Зоны.
– Артефакты, – добавил второй солдат.
– Нет, – улыбнувшись, покачал головой Штырь Глупо идти в Зону со своими артефактами.
– Дешево отдам! – крикнул вслед ему солдат. Неожиданно Штырь развернулся и зашагал назад к шлагбауму. Он подумал, что совсем неплохо будет появиться среди бывалых сталкеров не с голыми руками, а с двумя-тремя артефактами.
– Показывай, что за артефакты у тебя.
– Ща!
Солдат нырнул в сторожевую будку и вернулся с пластиковым пакетом.
– Вот. – Он выложил на шлагбаум небольшой зеленый кристалл неправильной формы. – Этот называется «луч славы».
Штырь взял кристалл в руки. Повертел. Артефакт был похож на дешевую стекляшку го сувенирной лавки, торгующей возле карстовых пещер.
– А кто его так назвал? – спросил Штырь.
– Название артефактам сталкеры дают, – ответил солдат. – Ученые их потом по-своему классифицируют. Но их названия сложные, незапоминающиеся и непоэтичные.
Штырь искоса глянул на солдата с «Калашниковым» за спиной и пластиковым пакетом с дарами Зоны в руках. Надо же, о поэзии вспомнил.
– А вот это – «индейский камень». – Солдат положил на шлагбаум светло-серый камень округлой формы размером с гусиное яйцо. Более темным цветом на нем были нарисованы какие-то замысловатые волнистые линии и расставлены точки.
Штырь взял камень в руку, поплевал на палец и потер им рисунок. Линии не стирались и даже не размазывались.
– Артефакт настоящий, – обиделся парень.
– Что там у тебя еще? – взглядом указал на пакет Штырь.
Солдат достал из пакета последний предмет – серый овальный камень размером с хороший кулак, с четырьмя неглубокими выемками на одной стороне.
– Что это? – спросил Штырь.
– «Пульт». – Солдат взял камень в руку, большим пальцем прижал его сверху, четыре других уложил в выемки и пошевелил ими, будто кнопки нажимал.
Штырь скептически поджал губы.
– И чем этот «пульт» управляет?
– Да кто ж его знает, – развел руками солдат. – Это ж Зона, – добавил он многозначительно.
– Все? – спросил Штырь.
– Все, – тряхнул пустым пакетом солдат – Обычно больше бывает, но два дня назад туристы-итальянцы все скупили.
– Что же они у своих, у итальянцев, не покупают?
– Итальянцам запрещено артефакты из Зоны выносить.
– А вам, выходит, разрешают?
– Нам тоже нельзя. Все. Тема исчерпана.
– Хорошо, – Штырь выстроил в ряд все три предмета. – Сколько ты за это хочешь?
– По сто рублей за каждый артефакт, – быстро ответил солдат.
– Не пойдет, – решительно отказался Штырь. – Этот, – он указал на камень – «пульт», – просто камень…
– Его из Зоны принесли.
– И что с того? Мало, что ли, в Зоне обычных камней?
– Впадины на нем в темноте светятся.
– Я этого не вижу, – развел руками Штырь.
– Это – артефакт! – обиженно ткнул пальцем в «пульт» солдат. – Настоящий артефакт, из Зоны!
– Может быть, – не стал спорить Штырь. – Но сертификатов-то вы к своим артефактам не выдаете.
Солдат поджал губы, – нечего возразить.
– Это вообще стекляшка, – указал на зелененький «луч славы» Штырь.
– Не хочешь – не бери. – Солдат поднял руку, готовясь смахнуть артефакты в пакет.
– Секундочку! – остановил его Штырь. – У меня есть встречное предложение. Могу взять вот это расписное яйцо, – он указал на коричневый «индейский камень», – за полтинник. А за стольник – все три.
Солдат посмотрел на своего напарника.
– Отдавай, – махнул рукой тот.
Солдат покидал артефакты в пакет и протянул покупателю. Штырь в ответ передал солдату сторублевую бумажку. Обе стороны остались вполне довольны совершенной сделкой.
Вернувшись в поселок за полдень. Штырь пообедал в первом попавшемся ему на пути кафе. Мясная солянка, говяжий бифштекс с зеленым горошком, морковный салат и жюльен с грибами и курицей. Все оказалось очень вкусным, кроме жюльена, который местный повар явно не умел готовить.
Из посетителей в кафе кроме Штыря был только морской офицер. За все время моряк не произнес ни слова, а на основе одних лишь особенностей его мундира Штырь затруднялся определить, к армии какой державы он принадлежал. Штырь просидел за столиком часа полтора, не спеша потягивая холодную колу и наблюдая за медленно ползущей мимо улицей. за полтора часа по улочке прошли двенадцать человек, говно дюжина, десять из них оылн военными. Женщин – ни одной.
Достав из сумки купленные у солдат предметы, – называть их артефактами Штырь даже мысленно не мог, уж очень они походили на-мусор, найденный на ближайшей свалке, – он внимательно изучил каждый из них. Он полагал, что все принесенные из Зоны артефакты обладают присущими только им удивительными свойствами. Причем некоторые из них могли оказаться опасными для здоровья и жизни. Спросить у продавца о свойствах приобретенных им предметов Штырь позабыл. Покрутив их так и эдак, он пришел к выводу, что сам разобраться с их назначением не сможет. Что, конечно же, было досадно.
Наиболее подозрительным казался Штырю тот, который солдат назвал «пультом». Уж очень этот предмет напоминал простой камень со случайно образовавшимися выемками. Взяв предмет в руку. Штырь прижал пальцы к выемкам. Затем ослабил хватку. Пошевелил пальцами. Попробовал понажимать пальцами на выемки в различных комбинациях. Никакого результата. Обескураженно вздохнув, Штырь кинул «пульт» в сумку.
К Штырю подошел морской офицер и, показав незажженную сигарету, о чем-то спросил по-итальянски. Одно из двух – либо предлагал закурить, либо огонька просил. Штырь не курил, а потому и зажигалки у него не было. Он улыбнулся офицеру и отрицательно покачал головой. Итальянец вновь произнес какую-то непонятную фразу и указал на зеленый кристалл с поэтическим названием «луч славы». Штырь не понял, что хотел от него военный, но у него появилось смутное опасение, что итальянец пытается выяснить, где он достал артефакты. Штырь пожал плечами и открытой ладонью указал на кристалл – знать, мол, не знаю, что это за штука такая, если нравится – забирай. Итальянец взял кристалл в руку и что-то быстро с ним сделал, после чего с одной из граней зеленого стекла соскользнула сверкающая капелька. Офицер ловко поймал капельку кончиком сигареты. Затянулся. Выпустил через нос две струйки дыма.
– Grazzia.
Итальянец поставил кристалл на стол перед онемевшим от удивления Штырем, красиво перехватил сигарету двумя пальцами и вышел из кафе. Пока Штырь соображал, что к чему, военный скрылся за углом. Штырь схватил артефакт, – теперь не оставалось сомнений в том, что это действительно артефакт, – и принялся вертеть его, пытаясь отыскать потайное место, на которое нужно было нажать, чтобы увидеть удивительный огонь Он крутил артефакт и так и эдак, нажимал на все плоскости и грани, пытался даже потереть кристалл, как волшебную лампу с джинном, – все без толку.
В расстроенных чувствах Штырь спрятал «луч славы» в сумку и покинул кафе. Ну, а поскольку идти ему все равно было некуда, он вновь отправился к люцерновому полю, наблюдать за тем, как солнце садится.
Вечером Штыря снова ждала картонная кровать в подсобке кафе, в котором заправлял официант по имени Сидор. Штырь так и не понял, являлся ли Сидор владельцем кафе или всего лишь наемным работником. Никакой другой обслуги в заведении Штырь не видел. Да и зачем она, если в кафе заходит пять-шесть человек за день?
Утро было таким же, как вчера. Не сказать чтобы заурядным, но обычным назвать его будет правильно. Штырь не чувствовал ни волнения, ни легкой внутренней дрожи, ни азарта – ровным счетом ничего, кроме голода. А ведь день обещал стать для него судьооносным. Если Олег Николаевич не собирается его провести, то сегодня к вечеру он должен оказаться в Зоне. Он забудет всю свою прежнюю жизнь для того, чтобы перевоплотиться в сталкера по прозвищу Штырь. Прозвище это, надо сказать, он придумал себе давно, когда только надумал отправиться в Зону, полагая, что таким образом сможет в два счета решить все свои проблемы.
До назначенной встречи оставалось еще много времени, но Штырь не испытывал ни малейшего желания куда-либо идти. Да и смысла не было – куда ни пойдешь, везде одно и то же: Пункт-22. Искать приключения Штырь не собирался, а потому решил остаться в кафе, чтобы на месте дождаться Олега Николаевича.
Съев завтрак, такой же как и вчера. Штырь заказал кружку шва. Он не любил пиво, но нужно же было хоть как-то отметить сегодняшний день.
Сидеть под тентом было жарко, душно и скучно.
Штырь спросил у Сидора, нет ли чего-нибудь почитать? Ну, может быть, газета какая или журнал? Сидор выдал ему Rolling Stone пятимесячной давности. Хорошо еще, что на русском языке. Штырь, вообще-то, печатное слово не любил, предпочитая воспринимать информацию на слух, и читал только в силу необходимости. Сейчас был именно такой случай. Пролистнув раздел с обзором новых на момент издания журнала музыкальных релизов. Штырь погрузился в изучение сплетен из жизни звезд шоу-бизнеса. И заняло это у него почти все время до полудня. Что больше всего поразило Штыря, так это то, что имена артистов и названия групп, о которых шла речь на страницах журнала, в большинстве своем ничего ему не говорили, а о существовании многих из них он вообще узнал впервые.
Олег Николаевич появился в кафе в начале первого, – Штырь еще не успел начать нервничать. На нем была та же тенниска, джинсовые шорты и сандалии, что и два дня назад, -рабочая униформа, усмехнулся про себя Штырь.
– Привет.
Олег Николаевич уселся за столик напротив Штыря, водрузил на соседний стул потертый вещмешок и вытер большим носовым платком покрытый испариной лоб и шею.
Стоило ему только махнуть рукой, как рядом появился Сидор с запотевшим Стаканом пива. Кивнув официанту, Олег Николаевич сам взял стакан с подноса и разом ополовинил его содержимое. Довольно крякнув, он слизнул языком пену с губы и поставил стакан на стол.
– Давай сразу еще одну, – велел он Сидору. И, посмотрев на Штыря, добавил, не в оправдание, а просто констатируя факт: – Жарко сегодня. Будто середина лета.
– Да, душновато, – согласился Штырь.
На реплику эту Олег Николаевич среагировал по-своему.
– И парню пива! – крикнул он вслед удаляющемуся официанту. – Черниговского!
Сказал, подмигнул Штырю заговорщически и допил то, что оставалось в стакане.
– Все в порядке? – спросил осторожно Штырь.
– В лучшем виде. – Олег Николаевич со стуком припечатал донышко стакана к столу. – Давай деньги.
Штырь протянул Олегу Николаевичу конверт с заранее оговоренной суммой.
Олег Николаевич пересчитал деньги, не вынимая из конверта, удовлетворенно кивнул, сложил конверт пополам и сунул в задний карман шорт.
Подобное непочтительное отношение к довольно приличной сумме денег не просто покоробило Штыря, но и вызвало некоторые сомнения. Что, если ко всем вопросам Олег Николаевич относился так же, как к деньгам? Сие не есть хорошо. Эдак можно вместо Зоны бог весть где оказаться.
Впрочем, сомнения эти носили локальный характер и развития не получили. Главным образом потому, что сам Штырь решительно положил этому конец, спросив у Олега Николаевича:
– Когда отправляемся?
– Если сегодня жахнет, то пойдешь с вечерней сменой караула, – ответил толстяк. -Конечно, лучше бы было с дневной, но, – Олег Николаевич посмотрел на часы, – уже не успеваем. Даже если прямо сейчас шарахнет.
– Что шарахнет? – не понял Штырь. Собственно, он не понял также и того, что должно было жахнуть, но задавать сразу два накладывающихся друг на друга вопроса не посмел.
– Выброс, – ответил Олег Николаевич. Подошедший официант переставил на столик два стакана шва и, зажав поднос под локтем, степенно удалился. Штырь проводил Степана взглядом. Какой-то он сегодня был не такой. Не такой, как позавчера. Или позавчера он был не такой, как всегда? А, какая разница!
– А как мы узнаем, что произошел выброс? – спросил у Олега Николаевича Штырь.
– Узнаем, – ответил тот и принялся за свежее пиво. Ну, узнаем так узнаем. Штырь сделал глоток из поднесенного ему стакана.
– Это твои вещи, – взглядом указал на полупустой вещмешок Олег Николаевич.
– Можно? – протянул руку к мешку Штырь.
– Сказал же, твое.
Штырь поставил вещмешок себе на колени и размотал веревку на горловине. В мешке лежали крапчатый маскировочный комбинезон и кепи такой же расцветки, пластмассовые солнцезащитные очки, три пакета с сублимированной едой, – какой именно. Штырь уточнять не стал, а этикеток на упаковках не было, – пачка галет, литровая алюминиевая фляга, судя по весу, уже наполненная водой, жевательная резинка – это еще зачем? – пистолет Макарова, запасная обойма, коробка с двадцатью патронами к нему и небольшая пластиковая туба.
Штырь достал тубу, отвинтил крышку и выкатил на ладонь несколько круглых пилюль.
– Это что? – удивленно посмотрел он на Олега Николаевича.
– Защита от радиации, – ответил тот. – Счетчиком Гейгера я тебя снабдить не могу. В Зоне купишь, там они есть. А без Гейгера ты точно где-нибудь по дороге в радиационный очаг вляпаешься. Так что глотай пилюльки по штуке через каждые полчаса.
– Помогает? – спросил Штырь, аккуратно закатывая пилюли обратно в тубу.
– Не знаю, – пожал плечами Олег Николаевич. – Не проверял. Но хуже точно не будет.
Штырь кивнул и кинул тубу в мешок.
– Пистолет проверить бы надо, – заметил он.
– Уже проверен, – кивнул Олег Николаевич. Штырь хмыкнул неопределенно.
– Ну, сходи в поле, постреляй, – с серьезным видом предложил Олег Николаевич. – Только имей в виду, патронов я тебе больше не дам.
Штырю это не понравилась, но спорить было бесполезно. Рывком затянув веревку на горловине мешка. Штырь поставил его на стул.
– И что теперь?
– Ждем.
Подождав минут двадцать, – за это время Олег Николаевич допил свое пиво, заказал еще эдин стакан и выкурил полсигареты, – Штырь задал новый вопрос:
– Может быть, дадите какие-нибудь инструкции?
– Какие? – непонимающе посмотрел на него толстяк.
– Ну… Как мы попадем в Зону?
– А тебе не все равно?
– Конечно, нет! – воскликнул Штырь. – В конце концов, я вам за это деньги плачу!
– Деньги ты мне платишь не за то, чтобы я тебе лекции читал, – усмехнулся Олег Николаевич. – А инструкции по мере необходимости будешь получать.
– Сейчас такой необходимости, как я понимаю, нет?
– Правильно понимаешь, – кивнул Олег Николаевич.
Еще через полчаса Штырь спросил:
– Вы что-нибудь понимаете в артефактах?
– Что именно тебя интересует? – с явной неохотой оторвался от пива Олег Николаевич.
– Я купил три артефакта…
– Где? – перебил Олег Николаевич.
– На дороге в российский сектор контроля, у шлагбаума, – объяснил Штырь.
– Понятно, – кивнул Олег Николаевич. – Дорого?
– Сто рублей.
– За все три?
– Да.
– Нормально.
– Только у меня есть сомнения, не фальшивки ли мне подсунули.
– Вряд ли, – дернул уголком рта Олег Николаевич. – Солдаты на самом деле много чего из Зоны таскают. А потом туристам продают. На пиво зарабатывают.
– И все же… Вы бы не могли взглянуть на то, что я купил? – Штырь наклонился и раскрыл «молнию» на сумке, стоявшей возле стула. – Дело в том, что я не совсем понимаю назначение этих предметов…
– У артефактов нет никакого назначения, – оборвал его Олег Николаевич. – Артефакты – это фрагменты потустороннего мира. – Сказав это, он сделал короткое, резкое движение головой. Если бы на нем была застегнутая на все пуговицы рубашка, можно было бы подумать, что воротничок давит ему горло. А так получалось, что он указывал в ту сторону, где находилась Зона. – Там они имеют свое назначение. Там в них заключен какой-то смысл. А в нашем мире это просто игрушки, которые могут оказаться опасными. Мы сами придумываем для них функции.
– Я видел, как один человек использовал это, – Штырь положил на стол зеленый кристалл «луч славы», – как зажигалку.
– Очень умно, – усмехнулся Олег Николаевич. Он взял кристалл в руку, что-то с ним сделал, и по одной из зеленых граней скатилась сияющая капелька. Мелькнув в воздухе, капля пропала, не долетев до стола.
– Как это у вас получилось? – спросил удивленный Штырь.
– Просто нажми на кристалл большим пальцем, – сказал Олег Николаевич, возвращая артефакт владельцу.
– Где нажать? – спросил Штырь.
– Да где хочешь, – усмехнулся толстяк. Штырь надавил на кристалл подушечкой большого пальца, ничего не получилось, он надавил на кристалл ногтем, сильнее, ыце сильнее… Никакого результата.
– Не выходит, – обиженно посмотрел Штырь на толстяка…
– Думаешь не о том, – ответил Олег Николаевич.
– А о чем я должен думать?
– Об артефакте, что держишь в руках.
– Вы хотите сказать, что артефакт исполняет желания?
– Ничего я не хочу сказать, – помрачнел отчего-то Олег Николаевич. – Но я знаю, что артефакт срабатывает только в том случае… – Он сделал какое-то непонятное движение клетью руки. – Ну, в общем, только тогда, когда заложенная в нем функция совпадает с ожидаемой.
– То есть я должен захотеть, чтобы этот кристалл создал огненную кайлю? – уточнил Штырь.
– Нет, – Олег Николаевич отрицательно качнул головой.
– Так о чем же я должен думать?
– Да о чем хочешь! – раздраженно махнул рукой толстяк. – Нужно почувствовать артефакт, поверить в него, только тогда он сработает! Штырь задумчиво посмотрел на кристалл, хмыкнул и кинул его в сумку.
Олег Николаевич улыбнулся, достал из кармана сигарету, помял ее, понюхал и на место убрал.
– Хорошо, а это что за штуковина?
Штырь выложил на стол округлый камень с нанесенным на него узором.
– Это «индейский камень», – ответил Олег Николаевич.
– Я знаю, что камень, – кивнул Штырь. – Но каково его назначение? – Заметив недовольный жест Олега Николаевича, он иначе сформулировал вопрос: – Как его использовать? Что с ним можно сделать?
– Ничего, – качнул головой Олег Николаевич.
– Ничего? – повторил недоверчиво Штырь.
– В Зоне «индейский камень» может усиливать или, наоборот, гасить, частично или полностью, свойства других артефактов. Здесь это просто… – Олег Николаевич прижал «индейский камень» пальцем к столу и заставил его качнуться из стороны в сторону. – Ну, скажем так, декоративное украшение. Можно использовать как пресс-папье.
– Вот еще один, – Штырь положил перед Олегом Николаевичем «пульт».
Толстяк взял камень в руку и с интересом повертел его. Затем коснулся указательным пальцем поочередно каждой из имеющихся на нем выемок.
– Занятно, – задумчиво произнес он. – В первый раз такой вижу.
– Солдат, продавший мне артефакт; назвал его «пультом», – сказал Штырь.
– Ну, название ни о чем не говорит. – Тем не менее Олег Николаевич перехватил камень как пульт и снова прошелся пальцами по выемкам. – Названия артефакту чаще всего дают еще до гого, как разберутся с его свойствами. Могут и сами солдаты придумать.
– Так, может быть, это просто камень необычной формы?
– Да не похоже, – Олег Николаевич еще раз внимательно осмотрел артефакт со всех сторон. – Есть в нем что-то… Ну, в общем, не обычный это камень.
– Почему вы так думаете? – поинтересовался Штырь.
– Не знаю. – Олег Николаевич пожал плечами и положил артефакт на стол. – Когда долгое время работаешь с артефактами, вырабатывается что-то вроде шестого чувства. Ну то есть берешь в руку предмет и сразу понимаешь: да, артефакт. Точно так же, как любой может на ощупь отличить настоящее яблоко от искусственного.
Штырь взял артефакт со стола, покрутил его в руке, ткнул пальцем в одну из выемок.
– А как вообще узнают о свойствах артефактов?
– По-разному. – Олег Николаевич сделал глоток пива. Он явно не был расположен обсуждать эту тему. – Ты лучше скажи, зачем они тебе? Ты ведь сам в Зону отправляешься.
– Так, – Штырь кинул артефакт в сумку. – Хотелось атмосферу почувствовать.
– Атмосферу, – криво усмехнулся толстяк. – Атмосферу эту ты на собственной шкуре почувствуешь, когда в Зоне окажешься.
– Вы часто бываете в Зоне?
– Нет, – устало и совсем уж как-то безнадежно качнул головой Олег Николаевич. – Всего один раз был. Но долго.
– Сколько?
– Три года.
– Вы были сталкером?
– Да.
– Расскажите.
– О чем?
– Как все это было?
– Скоро сам все увидишь.
– Могу я вас спросить?..
– Нет. Разговор окончен.
Штырь откинулся на спинку стула и сложил руки на животе. Олег Николаевич снова принялся мять папиросу.
И чего он мучается, подумал про себя Штырь. Уж если так хочется, то закурил бы, в конце-то концов.
И в этот момент тряхнуло. Или жахнуло. А скорее всего, и то и другое одновременно. Небо вдруг потемнело, точно перед грозой, и откуда-то издалека послышался низкий, нарастающий вой. По мере того как он становился все громче, людей охватывал необъяснимый, подсознательный ужас. Казалось, что внутри тела образуется пустота, темная, как помрачневшее небо, в которой никогда уже не зажжется искра света. Хотелось вскочить и бежать, спасая рассудок и жизнь. На месте удерживала только мысль о бессмысленности бегства. Куда бежать, если кошмар повсюду? По земле прокатилась волна, которая не подбросила, а плавно подняла, а затем так же аккуратно опустила на место все, что находилось у нее на пути. Или это тоже была порожденная страхом иллюзия?
Когда все закончилось, так же внезапно, как и началось. Штырь не мог с уверенностью отделить то, что происходило на самом деле, что он ощущал своими органами чувств, от того, что родилось в его замутненном страхом сознании.
– Ну вот, – Олег Николаевич посмотрел на часы так, будто отмечал время прибытия поезда. – Почти точно по расписанию.
Штырь разлепил губы и сделал два больших глотка пива. Не помогло.
– Что это было?
– Выброс.
– Но… – Штырь растерянно развел руками. – Все должно быть не так!
– Кто тебе это сказал? – непонимающе глянул на него Олег Николаевич.
– Почему вдруг стало темно? – Штырь посмотрел на небо, чтобы убедиться, что оно, как и прежде, ясное. – Откуда доносился звук?..
– Не знаю, – безразлично дернул плечом Олег Николаевич. – А тебе не все равно?
– Так не должно быть при выбросах из реактора, – упрямо стоял на своем Штырь.
– Ну, не знаю, – развел руками Олег Николаевич. – Может, они и не из реактора вовсе.
– А как же тогда?
– А вот так! – Олег Николаевич хлопнул в ладоши. – Раз – и выброс! Что-то вдруг происходит, и Зона становится другой. Что, как, почему – не наше дело. Ученые ничего толком понять не могут. Тебе же необходимо знать, с какой периодичностью происходят выбросы, чтобы успеть спрягаться. Так что не забудь у первого же торговца, с которым встретишься, график выбросов спросить.
– А он даст? – с сомнением спросил Штырь.
В самом деле, какой смысл торговцу снабжать важной информацией совершенно незнакомого ему человека? Даже если он вознамерился стать сталкером? Информация – это такой же товар, как и любой другой, если не самый ценный.
– Даст, – усмехнулся Олег Николаевич. – Куда он денется. Торговец шкурно заинтересован в том, чтобы сталкер протянул как можно дольше. Иначе кто ж его барахлом снабжать будет?
Ну, если так подходить к вопросу…
– А за какое примерно время в Зоне можно заработать достаточно денег? – спросил Штырь.
– Достаточно для чего? – задал уточняющий вопрос Олег Николаевич.
– Для того, чтобы вернуться.
– Парень, – совсем невесело, скорее даже мрачно улыбнулся Олег Николаевич. – Из Зоны не возвращаются. Если ты стал сталкером, то это навсегда.
– Но вы же вернулись, – попытался возразить Штырь.
– Мои случай особый, – заявил толстяк. – И не надо брать его за пример.
– Хорошо, – не стал настаивать на более обоснованном ответе Штырь. – Сколько можно заработать в Зоне, скажем, за полгода? Если работать как следует, не покладая рук?
– Сколько бы ты ни заработал, все равно все отдашь торговцам за новую амуницию, патроны, еду, за более совершенную экипировку.
– Какой же тогда в этом смысл? – не поверил толстяку Штырь.
– А с чего ты взял, что во всем происходящем вообще есть какой-то смысл? – Олег Николаевич снова достал сигарету и наконец закурил ее. – Какой смысл в том, что вот мы сейчас с тобой сидим здесь за столиком и пьем шшо?
– Ну, в этом-то как раз большой смысл, – усмехнулся Штырь. – По крайней мере для меня. Вы должны проводить меня в Зону. Кстати, вы свои деньги уже получили, так что и ваши действия, как мне кажется, не совсем бессмысленны.
– Не беспокойся, свои деньги я отработаю, – кивнул Олег Николаевич. – Я о другом говорю. Смысл не в том, чтобы положить в карман конверт с деньгами. Если бы в этом было дело… -Толстяк с раздражением раздавил выкуренную наполовину сигарету в пепельнице. -Переодевайся, – велел он Штырю уже совершенно другим голосом, в котором не было ни грустной задумчивости, ни сожаления по тому, что навсегда ушло. – Пора.
Штырь взял со стула принесенный Олегом Николаевичем вещмешок и глянул по сторонам, в поисках места, где можно переодеться.
– Да здесь прямо, – поморщился, глядя на него, толстяк. – Никого ж нет.
Штырь быстро расшнуровал кроссовки, стянул джинсы, надел камуфляжный комбинезон, оказавшийся ему великоватым, мешком висевший на заду и животе, натянул на голову той же расцветки кепи. Олег Николаевич окинул парня оценивающим взглядом, ставшим к концу осмотра недовольным.
– Видок у тебя, прямо скажем, не очень, – Олег Николаевич цокнул языком и озабоченно покачал головой. – Гражданка так и прет. Рядовой, прослуживший полгода, не задумываясь остановит тебя на первом же посту.
– И что теперь? – поинтересовался Штырь.
– Ничего. – Олег Николаевич одним глотком допил остававшееся в стакане пиво и поднялся на нога. – Идем.
Штырь суетливо затолкал в сумку джинсы, кинул на плечо вещмешок и побежал следом за провожатым.
– Так ведь?..
– Через кордон тебя проведут. А на другой стороне никому дела нет, военный ты или штатский.
Вопросов больше не было. Олег Николаевич шел в ту же сторону, что и Штырь, когда гулял накануне по поселку, но, не доходя километра полтора до перекрытой шлагбаумом дороги, свернул в лесок. Узкая, почти неприметная тропка петляла меж кривых осиновых стволов и старых трухлявых пней, таких огромных, что хотелось потрогать, чтобы убедиться в том, что они настоящие, а не сделаны из папье-маше для съемок новой кинокартины о приключениях Кощея Бессмертного. И откуда здесь столько пней, если нет ни одного поваленного дерева?
Олег Николаевич шел размеренно, не торопясь. Дорога была хорошо знакома, и он точно знал, в какое время выйдет к нужному месту. Продираясь сквозь заросли поднимающегося выше пояса папоротника Олег Николаевич сломил прутик с куста и теперь помахивал им, точно английский офицер стеком. Время от времени он лихо взмахивал прутиком, чтобы снести голову цветку-переростку с корзинкой белых соцветий. Что это за цветок. Штырь не знал. Никогда прежде он таких не видел. Однако во внешнем виде цветка не было ничего такого, что могло хоть как-то объяснить стремление Олега Николаевича непременно поквитаться с каждым из них.
Минут через сорок пять впереди появился просвет, и вскоре они вышли к просеке. Расчищенная от леса десятиметровая полоса отделяла их от двух рядов колючей проволоки, протянутой через вбитые в землю бетонные столбы высотой в полтора человеческих роста.
– Так, – повернулся к Штырю Олег Николаевич. – Забирайся в кусты и не высовывайся. Понял? Что бы ни произошло – нет тебя здесь.
– Понял, – судорожно кивнул Штырь, которому вдруг сделалось не то чтобы страшно, но как-то очень не по себе. Как если вдруг во время торжественной церемонии ты чувствуешь, что кишечник выходит из-под контроля. И начинаешь лихорадочно соображать, где же искать туалет.
– Я вернусь часа через полтора.
– А… Вы куда?
– Договариваться насчет прохода.
– Да, – снова кивнул Штырь. – Понятно… А это, – взглядом указал он в сторону колючей проволоки. – Зона?
– Зона, – подтвердил очевидную догадку Олег Николаевич. – Еще вопросы есть?
У Штыря вопросы имелись. Много вопросов. Разных, неравнозначных, серьезных и глупых, на каждый из которых ему хотелось получить ответ. Но он был почти уверен, что любой из этих вопросов Олег Николаевич сочтет глупым и скорее всего не захочет отвечать. Поэтому Штырь спросил лишь одно:
– Почему вы водите людей в Зону, если для вас это не вопрос денег?
– Все, прячься, – толстяк хлопнул парня по плечу. – Я пошел. Штырь так и не понял, не захотел Олег Николаевич ответить на вопрос или не знал ответа.
Олег Николаевич вышел на просеку и, беззаботно помахивая прутиком., зашагал вдоль изгороди.
Штырь забрался в кусты. Сначала он сел на корточки, но вскоре понял, что долго так не просидит, и опустился на зад, скрестив ноги перед собой. Сумку он поставил справа от себя, вещмешок – на колени. Сквозь ветки кустарника ему была видна вырубленная просека и ряды колючей проволоки. Вид был вполне заурядный. Не возникало ощущения, что по другую сторону колючки находится нечто, чему вот уже несколько лет не могут найти разумного объяснения. То, к чему человеку, наверное, не стоило бы даже прикасаться. Поначалу ведь предлагали умные люди, немцы, кажется, поступить с Зоной так же, как в свое время с Чернобыльской АЭС, – залить бетоном. А предварительно пройтись по площади напалмом. В эпицентр, само собой, ядерный заряд зафигачить. Ну, а когда вокруг будет только ровное, серое поле, тогда и подумать можно будет, что же произошло в 2006-м. Кстати, так и за порядком следить проще. По бетонному покрытию Зоны сенсоров всяких навтыкать можно, а сверху еще спутник подвесить. И как только что-то там, не дай бог, зашевелится или иначе себя проявить надумает, так снова ракетой по подозрительному участку и пару машин бетона сверху. С чем, с чем, а с бетоном пока никаких проблем. Не послушались немцев, изучать начали. Нам ведь непременно нужно в любую непонятную штуковину пальцем ткнуть, чтобы понять, как она работает. Доизучались. Что сейчас в Зоне происходит, никто толком не знает. И не только из-за режима повышенной секретности, окружающей все, что связано с Зоной. 1е, кто этими вопросами по долгу службы занимается, и сами не поймут, что там к чему. Потому как нет никакой достоверной информации. Приборы в Зоне с ума сходят быстрее, чем их откалибровать успевают. А люди, побывавшие в Зоне, рассказывают такое, что впору психушку вызывать. Что интересно, ни один рассказ не похож на другой. Можно десять человек рассадить вокруг террариума, в котором псевдолягушка на голом камне сидит, чтобы посмотрели, а потом наблюдениями поделились Поделятся. Но при этом каждый непременно что-то свое расскажет. Как будто у каждого был иной объект наблюдений.
Об этом и подобных ему опытах, проведенных в Зоне, Штырь в журнале читал. Больше всего ему понравился вывод, сделанный голландским исследователем. Точных формулировок Штырь, понятное дело, не помнил, суть же сводилась к тому, что Зона влияет на сознание человека так, что в результате каждый воспринимает ее по-своему, адаптируя под свой внутренний мир. Во как! Правда, что это означает на практике. Штырь так до конца и не понял. Что это за измененная форма сознания и что сие означает для него лично? Он ведь не собирался, придя в Зону, целыми днями на псевдолягушек таращиться.
Спустя примерно час, в течение которого абсолютно ничего не произошло, даже птичка на изгородь не села, мысли Штыря потекли в ином направлении. У него снова появились сомнения. Правильно ли он поступил, оставшись здесь в одиночестве? Олег Николаевич деньги с него получил, а значит, мог теперь спокойно умотать. И будет Штырь сидеть в кустах до ночи. Или пока не почувствует, что уши отросли до размера ослиных. У него есть камуфляжный комбинезон, кепи, фляга с водой, какие-то таблетки в тубе и пистолет с коробкой патронов к нему. Который, кстати, неизвестно еще, стреляет ли. Все вместе это стоило примерно вдвое меньше топ суммы, что он отдал Олегу Николаевичу. И что теперь? В смысле, если толстяк не вернется? Идти в военную комендатуру жаловаться, что его обдурил некий тип, обещавший проводить в Зону через контролируемый российскими военными сектор? А в качестве доказательства пистолет предъявить? Уж если так, то лучше сразу на станцию, брать обратный билет. Пока не засветился. А то ведь кто их знает, как они в своем Пункте-22 к чужакам относятся? Может быть, кому-то и пистолет покажется вещью, стоящей того, чтобы за нее кирпичом по затылку врезать.
Осторожно, стараясь не потревожить веток. Штырь достал из вещмешка пистолет, осмотрел его внимательно на предмет возможных внешних повреждений, снял с предохранителя и оттянул затвор. Проверить, есть ли в обойме патроны, ему в голову не пришло. Чтобы мыслить таким образом, нужно постоянно иметь дело с оружием. Иначе кажется, что оно само собой, как в кино, без перезарядки стреляет.
А ведь Олег Николаевич мог его и властям сдать. Сказать, что, мол, проходя мимо, видел, что сидит в кустах возле колючки какой-то тип не местный, в камуфляже, не иначе как в Зону пролезть собирается. Кто знает, может быть, у них в Пункте-22 за такую информацию премиальные положены?..
Олег Николаевич явился, опоздав к назначенному сроку всего на пятнадцать минут. Но Штырь за это время успел принять и отбросить как несостоятельные десятка два самых диких решении, каждое из которых должно было в корне изменить его дальнейшую жизнь. Во всяком случае, сам он так полагал.
– Порядок, – сказал Олег Николаевич, присаживаясь рядом с ним на корточки. – В начале девятого мимо будет проходить патруль. Ребята проведут тебя через кордон и проводят до места, откуда прямая дорога в глубь Зоны. Обычно, если все спокойно, дорогу эту никто не патрулирует. Если поторопишься, засветло еще доберешься по ней до дома торговца по имени Жаба. Непременно скажи ему, что ты от меня. Понял?
– А разве вы со мной не пойдете? – спросил Штырь.
– Не волнуйся, – Олег Николаевич улыбнулся и потрепал Штыря по плечу. – Все будет нормально.
А Штырь и не волновался особо. Теперь, после того как не оправдалось ни одно из его самых худших предположений, он начал верить в то, что все будет хорошо. И не просто хорошо, а замечательно.
Олег Николаевич достал из кармана сложенную в несколько раз газетку, развернул ее, постелил на землю и сел, вытянув ноги и опершись на отставленные назад руки. Ну, прямо дачник, уставший грядку копать. Посидев так минут десять, он достал из кармана сигарету и принялся мять ее и нюхать. Штырю было неприятно на это смотреть, – напоминало мастурбацию, если не по форме, то по содержанию, – и он отвернулся. Две кривенькие, рахитичные осины, а между ними здоровенный пень. Сбоку на пне пристроилась гроздь грибов. Грибы мелкие, на тоненьких ножках, с рыжеватыми склизкими шляпками, вроде бы на поганки похожи. Хотя кто их разберет.
– Знаешь, почему я из Зоны ушел? – произнес неожиданно Олег Николаевич.
Откуда ж мне знать, подумал про себя Штырь. Ты ведь мне об этом не рассказывал. Но вслух ничего не сказал. Так и продолжал сидеть, глядя на осины, пень и грибы-поганки.
– Не приняла меня Зона, – с обидой в голосе продолжил Олег Николаевич. – Вот не приняла, и все тут! – Штырь услышал, как толстяк с досадой хлопнул ладонью по бедру. – А если Зона тебя не принимает, то лучше сразу уйти. Иначе… Ну, в общем, плохо будет.
– Кому? – не поворачивая головы, лениво поинтересовался Штырь.
– Тому, кого Зона принять отказывается, – ответил Олег Николаевич.
– А как понять-то, что она тебя не принимает?
– Ежели случится такое, так сразу поймешь – Штырю показалось, что при этих словах Олег Николаевич усмехнулся. – Только бывают такие, знаешь, упертые, которые непременно хотят всем вокруг что-то доказать. Сами не знают, что именно, а все равно готовы шею свернуть, лишь бы доказать что-то… Не будь таким, парень. Если почувствуешь, что в Зоне ты чужой, что не принимает она тебя, сразу уходи. Иначе хуже будет.
– Куда уж хуже-то?.. Ведь Зона вокруг.
– Зона – это еще не самое страшное.
– Что же тогда?
– Когда Зона тебя под себя подминает… Тогда ты иным становишься… Хотя сразу этого можешь и не понять. Самому себя понять бывает трудно. Поэтому слушай внимательно, что о тебе другие говорят. Как они на тебя смотрят… Усек?
– Ага, – вяло кивнул Штырь.
Про фольклор сталкеров он уже слышал. Даже книжку о нем полистал. Ничего интересного: «душа Зоны», «исполнитель желаний», «третий глаз», «уплывающее сознание» -занудство одно.
– Ничего ты не понял, – сделал вывод Олег Николаевич. – Ну, а мне-то что?.. Я тебя предупредил.
Чем байки травить, лучше бы что-нибудь по делу сказал, подумал про себя Штырь. Надоел ему этот толстяк, который и сталкером-то, скорее всего, никогда не был. Так, перед клиентами выпендривается, цену себе набивает.
Провожатый и проводник сидели молча, рядом, как два совершенно чужих человека, случайно оказавшиеся в соседних креслах в зале ожидания международного аэропорта. Им нечего было друг другу сказать.
Молчание, которое ничего не требовало и ни к чему не обязывало, могло тянуться бесконечно, не вытягивая следом за собой тонкий, режущий провод напряжения.
Прервал его негромкий свист, раздавшийся со стороны Зоны. Олег Николаевич проворно поднялся на одно колено и дважды коротко свистнул в ответ.
Штырь встал на колени. Солнце светило в затылок, поэтому не приходилось даже щуриться для того, чтобы рассмотреть то, что происходило за изгородью.
На краю распаханной полосы по другую сторону изгороди появился солдат в камуфляже. На плече у него висел автомат, в левой руке он держал короткую палку. Увидев его, Олег Николаевич поднялся в полный рост и помахал рукой. Солдат махнул в ответ и двинулся в сторону изгороди. Шел он очень медленно, сверяя каждый шаг с показаниями электронного планшета, который держал в руке.
– Давай! – Олег Николаевич махнул Штырю рукой и первым побежал к изгороди.
Солдат к этому времени тоже добрался до колючки.
– Этот, что ли? – спросил он, взглядом указав на Штыря..
– Этот, – кивнул в ответ Олег Николаевич.
– Хлипкий какой-то, – осклабился в усмешке боец. – Долго не протянет.
Младший сержант-срочник был лет на десять моложе Штыря, но при этом шире его в плечах, на полголовы выше, да и форма на нем сидела ладненько. Солиднее и внушительнее выглядел младший сержант, нежели возомнивший себя сталкером гражданский.
– А тебе-то что за разница? – осадил солдата Олег Николаевич. – Ты свой магарыч получил? Получил. Вот и делай что полагается.
Солдат спорить не стал – должно быть, магарыч был хороший. Присев на корточки, он подсунул палку под нижний ряд колючей проволоки и приподнял ее вверх.
И всего-то, с обидой подумал Штырь. За это он деньги заплатил, чтобы ему колючую проволоку приподняли? Мог бы и сам на ту сторону перебраться.
– Полезай, – велел Олег Николаевич.
Штырь сначала закинул в дырку сумку и вещмешок. Солдат свободной рукой оттащил их в сторону. Затем Штырь лег на землю плашмя и неумело пополз под колючку По счастью, ни за что не зацепился, иначе бы позорище было.
Поднявшись на нога по другую сторону изгороди. Штырь обернулся. Ему вдруг захотелось сказать что-нибудь на прощание Олегу Николаевичу. Но толстяка уже и след простыл. Сделал свое дело и ушел.
Штырю почему-то вдруг сделалось грустно.
– Ну, бери свои шмотки, – сказал, как приказал, солдат.
Взмахнув пару раз руками. Штырь отряхнул налипшие на комбинезон травинки и листья, взял в левую руку сумку, в правую – вещмешок.
– Мешок на плечо надень, – приказал младший сержант.
– Мне и так удобно, – недовольно глянул в его сторону Штырь.
– Одна рука все время должна быть свободной, чтобы успеть взять оружие, – объяснил солдат.
Штырь накинул лямки вещмешка на плечи и сунул правую руку в карман комбинезона. Пистолет был на месте.
– Куда?! – рявкнул младший сержант, едва только Штырь сделал шаг вперед.
Штырь остановился и недоуменно посмотрел на провожатого.
– Идешь за мной, строго след в след, – сказал младший сержант. – Мы на минном поле.
Внутри у Штыря все оборвалось. Это ж надо… Почему его заранее не предупредили?
Сверяясь со схемой на электронном планшете, младший сержант пошел вперед. Штырь медленно двинулся следом, осторожно и аккуратно ставя ноги в оставленные армейскими сапогами следы. Почему-то старым своим следам младший сержант не доверял. Ну, да ладно, ему виднее.
– А то, что мы тут наследили, это ничего? – спросил Штырь.
– Ничего, – ответил солдат. – Кто на следы эти смотреть-то будет?
Вообще-то Штырь полагал, что контрольная полоса для того и существует, чтобы проверять, не оставил ли кто на ней своих следов. В Зоне, видимо, все было не так.
– А для кого мины поставлены? Для тех, кто в Зону хочет залезть, или для тех, кто оттуда выбирается?
– Для тех и для других, – ответил младший сержант.
На краю минного поля их ждали рядовой и старший лейтенант из наряда. Младший сержант воткнул в землю палку, захлопнул планшет и вернул его офицеру. Старший лейтенант спрятал планшет в полевую сумку, окинул Штыря странным каким-то взглядом – не то придирчивым, не то насмешливым – и, так и не сказав ни слова, зашагал вперед. Солдаты не спеша, вразвалочку потопали следом за офицером. Последним в хвосте пристроился Штырь.
Он хотел попасть в Зону, и он в нее попал.
Что дальше?..