Часть третья — Цейтнот. Глава 15
Начальнику штаба Объединенного Командования полковнику…
…года, в 06:34, лагерь на озере Янтарь подвергся нападению снорков.
Атака отбита дежурной сменой охранения, имеются значительные потери среди персонала лагеря и личного состава караула (цифры уточняются). Среди снорков наблюдалась очень крупная особь (предположительно — вожак стаи).
Для усиления и контроля обстановки вокруг лагеря: выделено и отправлено три группы военных сталкеров второго отряда. Группы доставлены на место отдельной вертолетной эскадрильей в расчетное время.
Оперативный дежурный по группировке майор…
Картинка задергалась, покрылась рябью и исчезла. Что за черт?! Я тряхнул головой. Нащупал клавишу под шлемом, попробовал перезагрузиться. Опять тот же результат — нет проекции. Я сильно хлопнул ладонью по затылку.
— Что? — спросил Бугров.
— Засек семь целей на востоке, около семидесяти метров. Проекция исчезла. Картинки нет, пробую перезагрузить — не запускается.
— Это действие ионизированного облака. Все в укрытие!
Мы побежали к пакгаузу, большому зданию с раздвижными воротами. Огромная створка, выломанная какой-то чудовищной силой, лежала на асфальте, внутри стояли поддоны со сгнившими тюками и напитавшиеся влагой, расползшиеся коробы. Сквозь прореху в одном я разглядел выпуклый кинескоп древнего телевизора, скорее всего, еще черно-белого. Пробежав между квадратными колоннами, штабелями и поддонами, мы увидели в противоположной стене большой разлом. За ним открывался вид на далекие кроны деревьев и шиферные крыши между ними. Бугров и Третий присели за перевернутым электрокаром, прицелились в пролом, я и Лабус — возле поддонов с тюками, повернув стволы в противоположном направлении. Аня опустилась на корточки рядом — я заметил, что она старается держаться поближе к нам двоим, — рюкзаком на спине привалилась к рваному тюку с торчащим наружу пенопластом.
Второй встал сбоку от пролома, скользнул вдоль стены, подняв стрелковый комплекс стволами вверх, осторожно выглянул и сразу отпрянул. Показал нам четыре пальца.
Напарник потер запаянную в металл мутно-прозрачную шайбу над левым глазом, постучал пальцами по темени. Второй с Третьим разъединили модули своих комплексов — и в руках у них оказались штурмовые винтовки. Оружие-трансформер. Громоздкие автоматические гранатометы с электронными прицелами сектанты забросили за спину, Бугров перезарядил «Сааб», снял с него компьютеризированный блок наведения.
— Не работает, — указав на шлем, сказал Лабус.
— Наше оружие выстрелит? — спросил я у Бугрова.
— Отключились только электронные устройства, на кинематику ионизированные облака не действуют.
Теперь стало ясно, почему на железнодорожной станции и в пакгаузе не встретилось ни одной аномалии. Ионное поле нейтрализует любую активную среду, несущую заряды — положительные, отрицательные, неважно. Электронный вычислитель, подсветка целей, компьютерное наведение, дистанционный подрыв летящего боеприпаса… А Зона — раз! — и уравняла шансы.
Впрочем, монолитовцы разобрались в ситуации быстро. Полуавтоматическая перезарядка позволяла Бугрову стрелять из «Сааба» даже с отключенной электроникой, а Второй и Третий быстро трансформировали комплексы и теперь хотя бы могли пользоваться штурмовыми винтовками.
— Есть контакт, — прошептал Лабус, и я вскинул голову.
В ворота вбежал зомби — по прямой, вдоль ряда колонн, поддерживающих потолочные балки. Впрочем, «бежал» — не совсем подходящее слово, скорее он быстро ковылял, переставляя негнущиеся ноги, как ходули. Одна рука висела плетью, за спиной болтался автомат, клочья волос торчат во все стороны, левого глаза нет.
Он не замечал нас. Лабус проводил мертвяка стволом, и, когда я принял эстафету, развернулся в другую сторону.
— Ты ворота контролируй, а я ту дверь в стене, — прошептал он. — Вон, за ящиками, видишь? Там вроде…
Напарник не договорил — вверху стукнуло.
И через миг всего в паре шагов от меня, выбив из пола облако пыли и крошек пенопласта, упал снорк. Зомби как раз выбрел из-за высокого штабеля с телевизорами, прыгун очутился прямо на его пути, боком ко мне. Я услышал дыхание Ани — не меняя положения, она повернула голову, наблюдая за тварью. Лабус застыл, не зная, что делать, переводить ли ствол на мутантов или продолжать контролировать сектор с дверями.
Бугров, Третий, Второй возле пролома — все замерли. Краем глаза я заметил, как что-то мелькнуло в проломе, наверное, остальные этого не видели, — а потом все внимание сосредоточилось на происходящем рядом.
Припав на одно колено, снорк широко развел руки, будто заботливая мамаша, которая ловит сбегающего с крутой горки малыша. Он был совсем близко, я ощущал тяжелый кислый запах, видел, как сквозь рваную гимнастерку сочится кровавый гной из покрывающих спину нарывов. Зомби ковылял к нему, расшвыривая ногами грязно-белое крошево пенопласта, неловко дергая руками, пытаясь стащить со спины автомат. Снорк подался вперед, готовясь схватить его… Вдруг голова дернулась, качнулся хобот противогаза, и затянутая резиной морда обратилась ко мне.
Я был готов к этому, заранее просчитал дальнейшие действия. Присел, нагнувшись вперед, согнутые ноги напряжены, винтовку сжал двумя руками. Как только снорк заметил нас — я скользнул вперед, на ходу распрямившись, дал три короткие очереди, резко переводя ствол после каждой: в голову снорка сзади, в гниющее лицо зомби, опять в обтянутый резиной затылок… — Огонь! — скомандовал Бугров. Снорк повалился мордой вперед, мертвяк — на спину, но все же не упал, зашатался, семеня назад. Подошвы с неприятным сухим скрипом поехали на пенопластовых крошках. Шагнув следом, я ударил его каблуком в брюхо, опрокинул. Развернулся, широко расставив ноги, поднял винтовку, упер приклад в плечо. Нагнулся — ствол уставился в голову снорка. Тот дергался, пытаясь подняться. Я тремя выстрелами покончил с ним — голова стала напоминать тыкву, по которой несколько раз вмазали молотком.
Сзади стучали выстрелы, звуки отражались от стен, накладывались и будто резонировали, разгоняясь в пространстве пакгауза, врезались в коробы, в тюки — все вокруг дрожало. Чтобы не оставаться на открытом пространстве, я отскочил к куче битого кирпича, присев за ней, выглянул. Монолитовцы стреляли в пролом, Костя — в сторону двери, где дергались два тела. Я уже собрался бежать обратно к Ане, когда увидел, что она переместилась к поддону, за которым укрылся Лабус. Присела там, нагнула голову, закрыв уши руками, отгородившись от окружающего. Что это с ней?
Напарник вскинул «Миними» к потолку, машинально следуя его примеру, я рывком поднял «М4». Высоко на балке мелькнула тень. Лабус выстрелил, пули с визгом ударили в металл, но тень уже исчезла — и почти сразу возникла далеко в стороне, где была дыра, сквозь которую виднелось небо. Ствол винтовки и пулемета одновременно сдвинулись туда… Пусто, никого не видно — снорк выпрыгнул на крышу. В ней много дыр, теперь он может появиться где угодно над нами.
Справа, совсем рядом, раздалось шарканье. Я упал на бок, повернулся. Плечо уперлось в бетон, ствол обратился наискось вверх — там шел мертвяк, на ходу медленно поднимая тяжелую длинную винтовку. Черт знает, что за модель, что-то древнее…
«М4» уставилась зомби точно между ног, и я вдавил спуск.
Его будто ножом взрезало, от паха полетели кроваво-коричневые ошметки. Я повел оружием вверх, и зомби начало разрывать напополам, дыры потянулись по животу, внутри колыхнулось что-то лилово-синее, брюхо провалилось, брызнув слизью. Я прекратил стрельбу. Зомби сделал еще шаг, выпустив винтовку, повалился на бок. Тело булькнуло, внутри плеснулось, по бетону разлетелись зеленоватые брызги.
Вскочив на колени, я увидел головы трех мертвяков за коробами далеко в стороне. Прицелился, но стрелять не стал: они почти сразу исчезли из виду. Развернулся, вскинул «М4» вертикально, отклонившись назад и задрав голову, — ведь там снорк надо мной, он в любую секунду может спрыгнуть…
Монолитовцы прекратили огонь, и тут же Лабус проорал:
— Ты его видишь?!
— Нет! — крикнул я, пятясь обратно под прикрытие поддона с тюками.
— Бугров, там снорк на крыше! Может спрыгнуть, мы не знаем куда…
Костя не договорил — застрочила штурмовая винтовка Третьего, через мгновение к нему присоединился Второй.
— Курортник, возьми право десять! — донесся сквозь грохот крик Бугрова.
Я к тому времени стоял за поддоном. Услышав приказ, присел, поставив локти на тюк. В глубине пакгауза шли два зомби, я прицелился, выстрелил. Один упал.
Вверху протяжно скрипнул металл. Отправив на тот свет второго мертвяка, я поднял голову. Мелькнула тень — очень быстро мелькнула, — Костя крякнул, запоздало выстрелил. Снорк перемахнул на дальнюю часть балки, где она вплотную подходила к стене, и кирпичная кладка образовала уступ.
Мать, какой же он здоровенный! Только сейчас я понял: тварь в два раза больше самого крупного из тех, что я видел раньше. Несмотря на габариты, монстр очень легко и небрежно, будто танцуя, скользнул вбок — и скрылся от Лабуса с Бугровым за двумя массивными колоннами, поддерживающими потолочные балки.
Но я все еще видел его. Заметив, что напарник привстал, собираясь переместиться в мою сторону, сделал знак: на месте! Он застыл. Монолитовцы вновь стали стрелять в пролом, должно быть, снаружи приближалась целая толпа зомби.
Снорк-гигант присел на длинном уступе, словно обезьяна на суку. Хотя я не мог разглядеть его глаз, мне показалось, что наши взгляды встретились. Хобот огромного противогаза — и где он такой размер раздобыл? — начал раскачиваться из стороны в сторону — медленно, гипнотически…
Я открыл огонь. Мутант плавно сместился в сторону, я двинул стволом следом —- вновь не попал. Снорк грузно, но очень пластично, почти красиво танцевал, уклоняясь от выстрелов. Пули врезались в кирпичи, дробили их, брызгала оранжевая крошка. Плавно ведя стволом, я прижал его к углу здания, где выступ упирался в другую стену. Сейчас, сейчас… На линии огня прямо за тюками неожиданно поднялся зомби — тот самый, которого я очередью чуть не разорвал напополам. Он сразу рухнул обратно с разнесенной вдребезги башкой, а у меня закончились патроны.
Но и снорк не удержался на кладке, ступни соскользнули с края, он повис на одной руке, извиваясь, пытаясь влезть обратно. Я отпустил винтовку, вырвал «файв-севен» из кобуры. Хорошо, на боевых моделях в отличие от полицейских обычного механического предохранителя нет — не надо терять даже доли секунды; там особый ударно-спусковой механизм Так называемого двойного действия, то есть при нажатии на крючок сначала сжимается пружина ударника, а уж потом он соскакивает с боевого взвода.
Я выстрелил — и попал. Длинные пальцы разжались, тварь полетела вниз. Вскочив на тюки, я повел пистолетом, раз за разом вжимая спусковой крючок, спрыгнул с другой стороны и зашагал, стреляя на ходу. Я отчетливо видел, как на падающем теле взрываются красные фонтанчики. На выходе пули вырывали из него куски мяса, те шмякались в кладку позади, оставляя цепочку темных пятен.
Снорк рухнул на бетон. Я был уверен, что он мертв, но всадил еще две пули в бесформенную, пузырящуюся кровью кучу, хорошо видимую на фоне светлой дыры в стене. Согнул руку в локте, обратив ствол «файв-севена» к потолку.
Снорк подскочил, как акробат, сделал заднее сальто и канул в дыре.
Твою мать!!! Я кинулся туда, перескочил через неподвижного зомби, запрыгнул на кирпичный бордюр под стеной, выглянул. Трава, кустарник, мусор… ушел, скотина! Зато далеко в стороне брели фигуры, полускрытые зарослями и кучами мусора, — несколько десятков зомби приближались к пакгаузу по пустоши, переступая через тела тех, кого успели положить монолитовцы. Если плюс к этим доходягам сейчас еще и снорки пожалуют… Вдруг это был их главарь? Такой здоровый! Король снорков? Понятия не имею, есть ли вожаки у этих тварей, но если так — он сейчас приведет за собой своих «подданных». Надо валить с этого склада, да побыстрее!
Выстрелы стихли. Я бросился назад, увидел обращенные ко мне лица, крикнул на ходу:
— Он жив! Может вернуться с подмогой!
— Отступаем, — скомандовал Бугров. — Через ворота, в обход здания с востока. Лабус, расчищай дорогу.
Вскочив, Костя бросился к выходу с «Миними» на изготовку. Второй перебежал к электрокару, для чего ему пришлось пересечь пространство перед проломом. Тут же снаружи несколько раз приглушенно хлопнуло, но зомби не попали — стрелки они аховые. Я перезарядил винтовку, спрятал пистолет. Лабус приближался к воротам, сектанты разом показались из-за кара: Третий — со стороны кабины и стрел погрузочного блока, Второй — у капота, а здоровяк Бугров просто вскочил на машину и тяжело спрыгнул на бетон.
Где Аня? Я дернулся было к поддону, за которым они с Костей прятались, но тут же увидел ее голову в шлеме. Девушка побежала впереди мнолитовцев, стараясь держаться так, чтобы не помешать им при необходимости выстрелить в ворота.
Пулемет Лабуса застучал короткими очередями, и я подскочил к напарнику. Машинка у него неплохая, получше моей «М4», если сравнивать их в своем классе оружия, надежней, питание у него двух типов: магазин и лента. С лентой скорострельность выше, а магазин Лабус у меня всегда может взять, да и с собой у него несколько штук есть.
Мы выскочили наружу. Перед воротами лежало с десяток тел, некоторые еще дергались, один зомби поднимался, судорожными рывками подтягивая за ремень винтовку. Я на ходу выстрелил в него, но попал не в голову, как хотел, а в руку, которой он упирался в асфальт. Локоть взорвался красно-коричневым облачком, зомби упал обратно, и тогда я выстрелил ему в висок.
Напарник побежал вдоль стены, шелестя торчащими из трещин кустами. С востока от пакгауза находилась площадка, обнесенная П-образным земляным валом. Зомби возникали на его вершине, тащились вниз, качаясь, переставляя ноги, будто ножки циркуля, некоторые падали, катились по склону. Лабус на ходу стрелял по ним, как по движущимся мишеням в тире. Не замедляя шага, я тоже открыл огонь. В ответ прозвучало несколько выстрелов, пули пронеслись мимо, несколько ударили в асфальт под нашими ногами. Лабус метнулся в сторону и встал на колено за пышным кустом. Он отстрелял ленту до конца, крикнул:
— Заряжаюсь!
Мертвяки были совсем близко. Когда я присел за приземистым столбом из вонючих черных шин, почти вскользь к шлему пронеслась пуля. Найдя в прицеле стрелявшего зомби, я короткой очередью перечеркнул его голову. Лабус сбросил пустой короб на землю, достал магазин, вставил в приемник, дослал патрон.
Волна зомби накатывала на нас, передние ковыляли всего в нескольких метрах. Я выстрелил — еще раз, еше, еще, быстро двигая стволом из стороны в сторону. Повернул «М4» почти на метр левее и всадил одиночный сбоку в лоб мертвяка, который почти добрался до напарника.
— У тебя короба с лентами закончились? — прокричал я, хотя Лабус был совсем недалеко.
— Нет, — ответил он в паузе между выстрелами. — В рюкзаке один на сотку. Долго перезаряжать, не рассчитал.
В зданиях ему удобней бегать с магазином — скорострельность ниже, ствол меньше греется, а длинные очереди в помещениях обычно и не нужны, наоборот, можно на рикошет нарваться.
— Магазины побереги, — сказал я, и он ответил:
— Знаю.
Сзади донеслись шаги. Костя открыл огонь по последним остававшимся на ногах зомби, я глянул через плечо: монолитовцы с Аней бежали к нам от склада.
Пулемет напарника смолк, Лабус сказал: «Всё» — и тогда я крикнул Бугрову:
— Чисто!
Он бросил на ходу: «За мной», — и побежал к земляному валу.
Не самая удачная идея. Когда окажемся прямо под склоном, сверху будет удобная позиция для противника, могут всю группу накрыть. Но другого пути не было — вал длинный, с одной стороны вплотную стена склада, с другой надо бежать метров триста, к тому же неизвестно, что там дальше.
* * *
Пока мы взбирались по скользкому травянистому склону, нас никто не атаковал. С вершины открылся вид на гаражи — длинные ряды проржавевших черно-рыжих коробок. Мы сбежали вниз, обошли наполовину сгоревший сарай и углубились в гаражный кооператив.
По дороге я несколько раз косился на Анну. Девушку трясло, лицо в проеме шлема побледнело. Что это с ней? Всю дорогу она нормально переносила трудности, стрельбу и смерти, а теперь…
Пошел мелкий дождь. Мы быстро двигались между гаражами, вел Второй, за ним я, потом Бугров, Аня, Лабус и Третий. Прошли мимо распахнутых ворот, из которых торчал передок красного «запорожца», миновали лежащий на боку мотоцикл «Ява» с раскуроченным двигателем, потом впереди показалась мотоциклетная коляска… Аня вдруг сказала:
— Стойте!
Все остановились.
— Что? — не оборачиваясь, спросил Бугров. Проекция все еще не работала, дважды я включал ее, но в голове лишь шипело, и почему-то начинало покалывать в кончиках пальцев. Я присел возле мотоцикла, подняв винтовку к плечу. Второй направил ствол вперед, Бугров — вправо, Лабус — влево, Третий целился обратно по ходу движения. Мы застыли на плотно утоптанном земляном пятачке между железными коробами. Плохое место. Если на крышу одного из гаражей кто-то выскочит и спрыгнет на нас… крыши низкие, не успеем отреагировать.
— В чем дело? — повторил Бугров. — У нас осталось очень мало времени, чтобы…
Монолитовец смолк — все мы услышали этот звук одновременно.
Он доносился из мотоциклетной коляски, лежащей на боку днищем к нам. Шуршание, писк… потом будто кошка поскребла когтями по паркету.
Штурмовая винтовка Второго и моя «М4» одновременно дернулись в ту сторону, «Сааб» Бугрова уже смотрел на коляску. Пули наверняка пробьют эту штуку…
— Стойте! — повторила девушка.
Мы замерли.
— Что там? — спросил из-за спины Лабус, но я не ответил.
Шорохи раздались вновь. Бугров покосился на Аню и сказал:
— Там мутант.
Он шире расставил ноги, встал к коляске вполоборота, прицелился. Девушка ударила кулаком по стволу, и «Сааб» ушел вниз.
— Не стрелять, я сказала!
Еще один удар — по раненой руке.
Бугров зарычал, развернулся, плечом оттолкнув Аню так, что она чуть не упала. Перехватив оружие за широкий ремень, занес над ней кулак в черной перчатке.
— Эй, эй! — Я прыгнул мимо Второго и резко присел, выставив правую ногу, крутанулся на левой.
Опрокинуть такого борова непросто, но мне повезло, он как раз приподнял ногу, чтобы шагнуть к отпрянувшей Ане.
Бугров упал, оружие громко лязгнуло, длинное тело в броне с глухим стуком ударилось о землю. Услышав сзади шелест, я развернулся на корточках, вскинул винтовку. Ствол чуть ли не уперся в поясницу Второго. Его оружие сверху вниз смотрело на меня, между длинным стволом и моим теменем было не больше нескольких сантиметров. Чуть дальше Лабус и Третий тоже целились друг в друга. Краем глаз я увидел, как Бугров приподнялся, на лице его мелькнуло удивление — надо же, хоть какое-то подобие человеческого чувства наш Фан-томас проявил, — потом злость. Так, это уже хуже, нас все-таки двое, а их трое.
Нет, нас тоже трое.
Моя кобура дернулась, когда Аня вытащила из нее «файв-севен». Бугров сел, широко расставив ноги, потянулся к своему оружию, но замер — пистолет смотрел ему в лоб.
Писк и шуршание все это время доносились из мотоциклетной коляски, теперь к ним добавилось негромкое ворчание.
— Урод, — холодно произнесла Аня. — Выродок Зоны. Не смей прикасаться ко мне, понял? Еще раз дотронешься — я тебя убью.
Бугров опять мало походил на человека — лицо застыло, даже глаза не бегали. Он глядел мимо Ани и не шевелился, казалось, его это все вообще не касается.
Опустив пистолет, девушка прошла мимо него в сторону коляски. Мы не шевелились, я смотрел на Второго, готовый выстрелисть, его ствол глядел мне в лоб. Лабус, не меняя позы, чуть повернул голову, сплюнул и опять уставился на Третьего в прицел «Миними». Бугров сидел, расставив ноги, и пялился перед собой, будто манекен. Капли дождя с тихим шелестом падали вокруг.
— Бугров, мы сейчас выглядим очень глупо, — сказал я.
Он резко подогнул ноги и встал, сграбастав в кулак ремень. Гранатомет закачался, чиркая по земле единственной рукояткой.
— Отставить, — негромко приказал Бугров.
Второй и Третий опустили оружие. Ворчание в коляске стало громче. Я выпрямился, посмотрел в мертвые глаза офицера, на Лабуса — он тоже опустил пулемет, но поглядывал на Третьего недоверчиво, — и повернулся; «М4» держал двумя руками, направив ствол к земле.
Аня сидела возле коляски и, судя по движению губ, что-то говорила, хотя слова сюда не доносились.
— Что там? — спросил я у нее, но девушка не ответила.
Я направился к ней, проходя мимо Бугрова, зацепил его плечом — не намеренно, случайно, — но он не заметил или сделал вид, что не заметил. Когда до коляски оставалось несколько шагов, Аня выпрямилась — на руках ее была небольшая псевдоплоть. Я шарахнулся, сзади крякнул Лабус. Моя винтовка взлетела сама собой…!
— Нет! — крикнула она.
Я едва сумел сдержать движение, не вдавить спусковой крючок. Помог даже не ее крик, скорее понимание, что могу зацепить девушку.
Хотя я не видел этого, но чувствовал, ощущал спиной: все стволы позади меня нацелились на псевдоллоть. Раздался шорох — кто-то из группы переместился немного в сторону, чтобы я не перекрывал линию огня.
Аня не смотрела на нас, опустив голову, она разглядывала псевдоплоть. Та была непривычно мелкая и слабо шевелилась на руках девушки, двигала клешнями. Из коляски донесся писк, псевдоплоть потянулась к ней. Анна окинула нас взглядом исподлобья, огляделась и сказала:
— Не шевелитесь. На месте стойте!
Она пошла к гаражу со сломанными воротами. Я не мог без дрожи смотреть на мутанта, все инстинкты, успевшие появиться за время службы в Зоне Отчуждения, кричали, вопили: «Это враг, убей его, быстрее!» Не отпуская рукоять «М4», тыльной стороной ладони я вытер пот со лба. Псевдоплоть на руках у человека! И они не дерутся, не пытаются убить друг друга… Да как такое возможно?!
Теперь стало понятно поведение Ани в пакгаузе и после него — почему она закрывала лицо руками, почему была так бледна. Ведь мы убивали мутантов — а девушка жалела их. Для нее, родившейся и всю жизнь прожившей в этих местах, мутанты — обычные существа, животные, такие же, как для других людей зайцы, лисицы, бобры. Опасные зайцы, с клыками и когтями, но все равно не монстры, нормальные живые создания. Они не могут не нападать на людей, таковы их инстинкты. Сколько мутантов мы перестреляли с начала операции? А она смотрела на все это и терпела.
Оглянувшись на пороге гаража, Аня шагнула внутрь.
— Теряем время, — процедил Бугров и широко зашагал к мотоциклетной коляске.
Я направился за ним. Офицер заглянул в коляску, Достал нож, но я не дал ему сделать задуманное — схватил за широкое запястье и отвел руку в сторону.
Внутри лежали пять дрожащих детенышей — розовые, как новорожденные крысята, с мягкими клешнями, похожими на изогнутые морщинистые стручки. Ножки — как мой мизинец, головы как орех. Они ползали по куску мокрого дерматина, сорванного с сиденья в коляске, и пищали. Замерзли под дождем? Или есть хотят? Человечинки им, может, надо…
— Мы должны идти, — произнес Бугров глухо. Я все еще держал его за руку, он не пытался вырваться, хотя, наверное, мог бы легко сделать это. Я ощущал его напряжение, Бугров был готов отшвырнуть меня в сторону—а ведь он явно сильнее меня — и раскромсать детенышей широким клинком.
— Убьешь их, и что дальше? — спросил я. — У нее будет истерика. Нам же хуже.
Странное впечатление производили дрожащие розовые существа в коляске. Они казались мерзкими — и в то же время трогательными. Мне одновременно хотелось растоптать их каблуком тяжелого армейского ботинка — и сунуть за пазуху, чтобы согрелись. Детеныши млекопитающих, включая и человеческих, вызывают умиление и желание защитить их, это на подсознательном уровне, так нас природа спроектировала. То же самое и с детенышами мутантов, но тут вступали в дело и другие инстинкты, не врожденные, не генетические, а приобретенные в Зоне, из-за этого я ощущал растерянность и тревогу.
— Отойдите!
Вышедшая из гаража Аня увидела нас возле коляски и побежала к ней. Она оттолкнула Бугрова, заметив, что я держусь за руку с ножом, протиснулась между нами. Из гаража высунулась голова лежащей под стеной псевдоплоти, тварь наблюдала за нами, слишком слабая, чтобы вмешаться. Аня потянула дерматин из коляски, детеныши запищали громче, псевдоплоть тревожно залопотала.
— В гараже теплее и безопаснее, — сказала она, выпрямившись. Крошечные существа сбились в розовую кучку, пытаясь спрятаться друг за другом от опасностей окружающего мира. Аня осторожно понесла их к гаражу.
— Быстрее, — сказал Бугров ей в спину, убирая нож, и повернулся к остальным. — Всё, идем!
* * *
За гаражами протянулась объездная трасса, так называемая «кольцевая», дальше был лес, между кронами виднелись крыши городских домов.
Бугров остановил группу и выглянул из-за угла крайнего гаража.
— Отдых три минуты, — сказал он, изучая окрестности.
Мы присели под ржавой стенкой: Третий и Второй по краям, я посередине, справа от меня Лабус, слева Аня — совсем близко, плечом к плечу. Про инцидент возле коляски никто не обмолвился ни единым словом.
— Спасибо, — негромко сказала девушка, глядя перед собой.
Я ответил:
— Ты можешь поблагодарить меня другим способом.
Голова в шлеме повернулась ко мне.
— Каким?
— Остаться здесь. Вернее, идти обратно.
— Без меня ничего не получится, Алексей. Скорее всего. Я вам нужна.
Я знал, что она так ответит, и не видел никакой возможности заставить ее поступить иначе.
— Почему ты хочешь, чтобы я ушла? — спросила она.
Лабус достал флягу, свинтив колпачок, глотнул, ткнул меня локтем в бок. Я качнул головой — пить не хотелось. Второй и Третий сидели неподвижно, подняв оружие. Бугров смотрел куда-то за гаражи, стояла полная тишина, ветер стих, дождь закончился.
— Почему? — повторила она.
— Женщинам не место в таком отряде.
— И только?
Я пожал плечами с деланым безразличием.
— Хочу, чтобы ты осталась жива.
Несколько секунд девушка глядела на меня, потом вдруг наклонилась, коснувшись лобовой частью шлема моего виска, толкнула в плечо и отодвинулась. Я покосился на нее — она улыбнулась, улыбка сразу растаяла—и тут Бугров позвал:
— Курортник, сюда.
Когда я встал рядом, он сказал:
— Кажется, мы вышли за границу ионизированного облака. Но источники питания после него надо менять в облаке они разряжаются.
— Ну и где этот источник взять? То есть источники…
— У нас есть.
Бугров отстегнул от боковины ранца продолговатую коробку.
— Защитный контейнер, — пояснил он. — Стенки из экранирующего материала.
Внутри лежали три аккумуляторные батареи разного калибра. Бугров заменил энергоблок в «Саабе», поставил новый источник питания в компьютеризированный прицел. Пощелкал кнопками управления на оружии — все заработало.
— Попробуй загрузиться, — предложил он.
Я включил чип. Несколько секунд потрескивания — и в сознании развернулась картинка. Поползли во все стороны зеленые линии, сетка расширилась, внизу проросла аналоговая шкала…
Сбоку на сетке возникли белесые шестиугольники: три, пять, семь… десяток. Мигнули — и стали красными. Я стоял на границе гаражного кооператива, спиной к пакгаузу, лицом к Припяти, а они приближались сзади и справа.
И они не просто ползли к ярко-зеленым иконкам «союзников» — передвигались быстрыми рывками, то есть скакали. Я схватился за винтовку.
— Что? — спросил Бугров.
— Работает, но ерунда какая-то — цели скачут.
— Это снорки. Направление, количество?
— На пять часов, близко. Где-то полтора десятка. Шестиугольники заметались, выстраиваясь дугой, и когда до меня дошло, что это значит, я выкрикнул:
— Группируются для атаки!
Значит, у стаи есть вожак, и он каким-то образом отдает команды. Я вспомнил Годзиллу, скачущего по стенам пакгауза, — ну да, наверняка это он.
Второй и Третий вскочили, направив собранные стрелковые комплексы на ближайшие крыши. Лабус, подняв «Миними», присел на одно колено рядом с Аней. Бугров пробежал мимо меня, сунул бойцам батареи из контейнера. Крикнул:
— Сколько у нас времени?
— Три минуты. Откуда здесь снорки? Я думал, все ушли к дому Доктора, только тот здоровяк остался…
— Значит, вернулись. Сколько целей?
— Восемнадцать. Аня, иди сюда!
Лабус вскочил, девушка пронырнула под стволом и подошла ко мне. Бугров скомандовал своим:
— Остаетесь здесь, прикрываете нас. Встреча в гостинице «Полесье» через полчаса, ждем вас там, но не дольше двадцати минут. Остальные — за мной!
Бугров пробежал мимо.
— Лабус, Аня, давайте! — крикнул я.
Они тоже побежали. Я задержался еще на несколько секунд — дождался, когда между гаражами, там, где сектанты не могли увидеть, соберется с десяток целей, и транслировал картинку Второму. Тот кивнул, не оборачиваясь, и тогда я прыгнул на шоссе, за которым начинался мертвый город.