Книга Константа связи – Глава двадцать седьмая

Не предавайтесь особой унылости:

Случай предвиденный, чуть не желательный.

Так погибает по божией милости

Русской земли человек замечательный

С давнего времени: молодость трудная,

Полная страсти, надежд, увлечения,

Смелые речи, борьба безрассудная,

Вслед за тем долгие дни заточения.

Но, сократить не желая страдания,

Поберегло его в годы изгнания

Русских людей провиденье игривое.

Кончилось время его несчастливое,

Все, чего с юности ранней не видывал,

Милое сердцу, ему улыбалося.

Тут ему бог позавидовал:

Жизнь оборвалася.

 

Н. Некрасов. «На смерть Шевченко»

— Вот же, блин, не повезло. — Байкалов, не находя подобающих слов, просто зло ругался. — Жалко парня, хороший был.

— Надо похоронить, только даже лопатки саперной нет, — сказал Вадим, закрывая ладонью сталкеру глаза.

— Пусть Зона сама хоронит своих мертвых, ты знаешь этот закон, — возразил Дмитрий.

— Он мне другом был, и мне решать, а не Зоне! — жестко отрезал Вадим, в голосе даже мелькнули истерические нотки.

— Ты что, не знаешь? Похороненный в Зоне становится призраком! — с удивлением в голосе сказал Бай.

— Идите вы все в жопу со своей Зоной. Развели тут гадючник! — Вадима прорвало. — Давно надо ковровое бомбометание, чтобы всю эту дрянь на хрен стереть с лица Земли! Игрушки тут развели, героизм проявляете на каждом шагу от дурости своей. Иди ты, куда шел, я сам похороню.

Вадим достал нож, висевший у него на ремне, и в нескольких метрах от того места, где лежал Шип, стал рыхлить землю. Потом он подобрал оторванное крыло с переднего колеса трайка, валявшееся невдалеке, и стал орудовать им, как импровизированной лопатой. Байкалов, посопев в стороне, стал помогать Малахову. Они выкопали неглубокую могилу, с трудом сняли с ног Шипа обломки мотоцикла и положили погибшего сталкера в землю. Потом засыпали его землей.

Вадим, внезапно почувствовав страшную усталость и от работы, и от боли в спине, сел на обломки мотоцикла и закурил, не обращая внимания на разлитый бензин. Байкалов потоптался на месте и, ничего не говоря, куда-то пошел. Вернулся он через пару минут.

— Я вот нашел то, что от нашего прицепа осталось, там фляжка. Давай помянем.

Они молча глотнули обжигающего гортань спирта, Байкалов сел рядом с Малаховым и тоже закурил.

— Я много думал, что Зону надо уничтожить, только если знать, где она. Ты понимаешь — ведь никто не знает, где мы. Ни один радар, ни один шпионский самолет или спутник не видит Зоны. Видят обычную Чернобыльскую зону отчуждения. А как пройдешь этот туман, так оказываешься здесь. А где «здесь»?..

Дмитрий замолк, задумавшись, потом встрепенулся.

— Вот же хрень — посмотри! — Он показал на один из тополей, стоящих вдоль улицы.

Выглядело дерево очень странно. «Воронка», резвясь с людьми, с мотоциклом и содержимым прицепа, совершила нечто невероятное. Разорвав ящик с ножами, она швырнула все оттуда на дерево, предварительно раскрыв лезвия сотне «Спайдерко» и вогнав их в ствол. Теперь мокрый тополь был скорее похож на инсталляцию с выставки холодного оружия.

— Шип хотел всем мужикам в баре ножики дарить. Добрый он был, — грустно произнес Малахов.

— Надо идти, боюсь, у нас совсем мало времени до прихода Высшего, — сказал Байкалов.

— Ты хочешь его взять голыми руками? — вяло спросил Вадим.

— Его приходу можно помешать разными способами. Главное для нас — мелкую шушеру разогнать. У тебя патронов сколько?

Малахов встал и проверил во внутренних карманах куртки боеприпасы к своему «Магнуму».

— Обойм шесть, хватит, — сказал он.

— Эх, «калаш», бы найти, а то куда я с этим? — Бай помахал своим ножом, единственным оружием, которое у него осталось.

— Подожди. — Вадим стал проверять боковые карманы куртки. — Ага, артефакты на месте. Нам бы не забыть возле ДК поискать «золотую рыбку».

— Давай сначала из него выберемся, — буркнул Бай.

— А ты и не выбирайся. Я сам туда пойду. Понимаешь, у меня там старые счеты. И шести обойм мне хватит. — Вадим выбросил окурок и, тяжело поднявшись, зашагал по бульвару к «Энергетику». За ним потопал и Байкалов. Через некоторое время у них за спиной хлопнул несильный взрыв. От брошенного окурка загорелись обломки трайка — поминальным огнем у могилы сталкера.

Медленно, чтобы не попасть в очередное приключение, они пошли по широкой аллее вдоль черных пирамидальных тополей к Дому культуры. Пахло мертвым жильем из мертвых окон многоэтажек. К запаху примешивалась вонь горящего мотоцикла и занявшихся в костре желтых листьев. В небо поднимался узкий столб черной копоти. Вадим шел, и в его памяти всплыл каждый шаг, который он сделал по этой дороге в прошлый раз.

От тяжелых мыслей Малахова отвлек звук, доносившийся справа от разрушенного многоэтажного дома.

— Что это? — остановил он Бая. — Такое ощущение, что там кто-то стучит.

— Где там? — Дмитрий тоже был полностью погружен в себя и не следил ни за чем, кроме дороги.

— Вон видишь, многоэтажка рассыпалась? Оттуда гремит что-то. Может, там кто-нибудь под завалы попал? — Вадим говорил, всматриваясь в развалины сквозь строй тополей. — Кого-то могло выбросом развалить. Здания-то совсем прогнили.

— Не нравится мне это, — вздохнул Бай, но гайку в направлении рухнувшего дома кинул.

Сначала тщательно осмотрели руины издалека. Ничего подозрительного не увидели, только пара слепых собак сидела, видимо, ожидая добычи. Теперь уже не было сомнения, что стук раздавался из-под развалин дома. Кто-то лупил по железу, выбивая морзянкой «SOS». Не очень ловко перепрыгивая обломки бетонных плит и прогнившие гипсоблоки, Бай и Вадим двинулись на звук. Собак, которые не хотели уходить, пришлось прогнать выстрелом в воздух. Звери, понимая, что добычу им уже не заполучить, отошли на уважительное расстояние и стали наблюдать за происходящим со спокойствием сфинксов.

Бай несколько раз припадал ухом к плитам перекрытий, надеясь точно определить, откуда идет звук. Поиски продлились около получаса. В итоге сошлись на том, что стук идет из-под плиты, которая сверху привалена большим кирпичным блоком. Для того чтобы свернуть этот блок, пришлось еще полазить по руинам в поисках подходящего рычага. Неожиданно удалось найти лом, невесть откуда взявшийся среди кирпичного крошева. Погребенные под плитой люди, видимо, услышали шум и стали тарабанить изо всех сил уже без всякой морзянки.

Скрипя и разбрасывая красную кирпичную пыль, блок с большой натугой свалился с бетонной плиты. Вадим еле отскочил от каменной глыбы, которая в последний момент решила завалиться набок. Но, даже убрав груз, освободить пленников было невозможно. Большая часть панели потолочного перекрытия, которая погребла под собой людей, была завалена обломками здания, которые убрать было невозможно. Единственным выходом оставалось только переломить саму плиту.

Малахов принял лом у изнеможденного Бая и стал методично, кусочек за кусочком, отбивать бетон от плиты. Бетон был не очень хорошего качества, видимо, на ЖБК 70-х годов кто-то лихо крал цемент, и плита стала постепенно поддаваться. Вадим выбивал камень, обнажая арматуру. Через некоторое время поперек всей плиты пролег разрез, но та и не думала терять прочность.

— Раскачивать надо, на излом. — Бай уже отдохнул и был готов продолжить борьбу с панелью.

Теперь уже Дмитрий, отобрав лом у Вадима, занялся плитой. Он воткнул инструмент под панель и стал короткими, резкими движениями раскачивать ее. Видимо, изнутри поняли, что освобождение близко, и стали в ответ толкать плиту. Через несколько минут слаженных действий она жизнерадостно хрустнула и подалась вверх. Уже руками, не обращая внимания ни на мозоли, ни на разбитые пальцы, люди подняли, изгибая арматуру, отрубленный кусок панели.

Изнутри пахнуло испражнениями и теплым, почти мертвым воздухом. В пролом, который светился изнутри — у попавших в западню оказался фонарик, — протиснулась рука. В грязных, исцарапанных пальцах была зажата открытая консервная банка. Скумбрию в масле можно было узнать сразу. Но, видимо, пленники руин хранили ее на самый крайний случай, и рыбные огрызки за это время превратились в сухие комочки, плавающие в дурно пахнущем масле.

Бай отобрал консервы и выкинул банку подальше, потом решительно взял за руку человека, который первым пытался выбраться из-под завала. Он, изможденный, в грязном цветастом свитере, попытался сопротивляться и выбраться самостоятельно.

— Так, мужик, успокойся, все хорошо, — заботливо сказал Байкалов. — Тут все свои, не стесняйся.

Несчастный словно понял, что и вправду стесняться нельзя, обхватил Бая за шею и позволил тому вытащить его наружу. Потом потерял последние силы, обмяк на руках своего спасителя и, когда тот положил его на расчищенную бетонную панель, распластался, словно в глубоком сне.

Вслед за первым пленником из-под плиты вытащили второго. Это был молодой пацан с дредами, припудренными строительной пылью. Он чувствовал себя неплохо, даже пытался помочь вытаскивать следующего.

— Там Траба, ему руки зажало. — Юноша попробовал вернуться в завал. — Он без сознания.

— Сколько вы тут сидите? — спросил Бай. — Сутки?

— Нет, уже два дня, — беспомощно качнул парень дредами. — Лямблий сказал, что через дом надо…

И тут Вадим вспомнил. Там, в баре, всего пару дней назад он видел и этого юношу с его ужасными грязными веревками вместо волос. И даже вспомнил имя сталкера.

— Это что, Лямблий там, на бетоне, доходит? — спросил Малахов. — Что же его так приплюснуло?

— Так он первый и сунулся в брежневку, типа что-то там увидал… А с ним все будет хорошо?

— Все будет хорошо, чуть очумел только без свежего воздуха, давайте лучше вашего Трабла вытащим.

— Траба, — поправил парень с дредами. — Он друг мне, а тут…

— Так, ты лучше скажи, сколько вас еще там? Вы приятеля своего сможете вытащить, или помочь?

— Там Полова и Скинич, они вроде ничего, — немедленно ответил парень. — Можно я лом возьму, мы быстро! Мы запросто.

— Давай выручай товарища! — Малахов вручил спасенному лом, и тот скрылся в разломе.

Из-под завала раздались невнятные звуки, кряхтение, потом сдавленный крик. Наружу выскочил тот самый с дредами. Таща за куртку, он выволок наружу худого юношу. Тот был без сознания, мертвенно-бледный. Сзади его подталкивали, помогая товарищу, еще два молодых человека.

— Он нормальный был, только что разговаривал, мы как руки ему освободили, вдруг стал что-то бормотать и отрубился, — стал объяснять пацан с дредами. — Что с ним?

— А вы руки ему, прежде чем из залома вынимать, жгутами не перетянули? — спросил Бай, щупая пульс на шее раненого.

— Нет, а зачем? — протянул один из спасенных. — Лямблий такого не говорил.

— А ты Усик, — вдруг вспомнил Вадим. — Я тебя помню, в баре видел.

— Да, Усик, а что делать? Трабу надо лекарства, а у нас все…

— Уже ничего не надо Трабу, — мрачно сказал Бай, в очередной раз проверяя пульс у лежащего. — Эмболия — она может развиться до летального исхода в течение нескольких минут. Все. Нету больше Траба.

— Леха! — заорал Усик и кинулся к мертвому товарищу.

Он тряс бездыханное тело, словно пытаясь вернуть его к жизни. Потом, осознав потерю, сел рядом и заплакал.

Бай похлопал по плечу юношу, чтобы хоть как-то его ободрить, и пошел к Лямблию, сталкеру, который уже приходил в себя рядом, на чистой от обломков бетонной плите.

— Крепко мы застряли. — Лямблий сел, уже практически очухавшись. — Впервые в такую дурь попали.

— А что у вас случилось? Выброс-то был день назад, а вы вон сколько просидели.

— Да выброс тут ни при чем. Курить есть? — Лямблий чуть порозовел, это было заметно даже сквозь грязь на лице.

— Сигара. Будешь? — Бай достал из кармана металлический тубус.

— Нет, я эту гадость не того, — помотал головой сталкер.

— Малахов, курить есть? Тут сталкер помирает, сигарету просит, — крикнул Дмитрий.

Вадим достал из кармана пачку и кинул ее Баю. Лямблий со вкусом затянулся, выпустил вверх синюю струю дыма и продолжил:

— Дело у нас было в этой многоэтажке, там, по слухам, в сейфе было что-то очень важное для Сени, вот и пошли. Сейфа, как водится, не нашли, только пустое место. Кто-то опередил. Ну, идем назад, на одной лестничной площадке остановились, типа передохнуть. — Лямблий сделал несколько глубоких затяжек, разволновавшись от воспоминаний. — Ну а дурачок этот, Траб, и говорит: «Я посмотрю, что там в квартирах». Ну и нашел там эту самую «грави». Приходит такой гордый, типа, я такую аномалию выследил, не всякому так везет. Глупость, конечно. Ну и стали отмычки между собой тереть, мол, слух есть, что если в «грави» кинуть гранату, то ни один осколок не вылетит. Я на них шикнул, но они не угомонились. Как уходить, а Траб шасть — и швырнул лимонку. Вот «грави» и схлопнуло весь дом. Как вакуумная бомба. Оно сначала по ушам как грохнуло, потом удар, все отрубились и в себя пришли уже в завале.

— Траб умер, — тихо сказал Бай.

— Вот же блин… — Сталкер стиснул зубы, как от сильной боли. — Жалко мальчишку. Из него бы классный сталкер вышел. Дурь бы скоро выветрилась, он шибко любознательный был, а так… Спирт есть?

— Да есть маленько.

— Давай помянем Траба.

Дмитрий позвал остальных. Фляжку пустили по кругу. Выпили молча, никто не хотел ничего говорить.

— А у нас сегодня уже вторые поминки. Шип погиб. Сталкер наш.

— Шип? — Лямблий встрепенулся. — Так это ты с ним пошел? Мне дядя Сеня говорил, что ты, ну да, наверное, ты, должен Байкалова наконец пришить. И что? Нашли?

— Нашли, — просто ответил Малахов.

Байкалов ошарашенно посмотрел на Вадима.

Лямблий задумался, видимо, у него возникли какие-то сомнения. В это время один за одним стали раздаваться сигналы наладонника. Сталкер поморщился, достал КПК и прочел сообщения.

— Во, заработало наконец. И вправду Шип. Только оно уже десятый раз о его смерти сообщает. И все в разных местах. — Лямблий замолчал, о чем-то думая, и потом осторожно, словно боясь ответа, спросил, обращаясь к Дмитрию: — Так что, ты и есть Байкалов?

— А что? Страшно? — без улыбки спросил Байкалов.

— А чего мне бояться? Ты что, из завала нас тащил, чтобы прикончить? Нелогично. Значит, мы просто тебе не нужны. А вот Шипа ты небось и положил? — Лямблий хоть и в безнадежной ситуации, но не терял присутствия духа.

— Шип в «воронку» попал, — сказал Вадим. — А вот дяде Сене скажи, что, возможно, я к нему с Байкаловым приду. С живым. И тогда посмотрим, как он будет разговаривать. И еще ему скажи, что Байкалов никогда сталкеров не убивал.

Малахов резко, без подготовки, подобрал с земли обломок кирпича и метнул его прямо в лоб одному из отмычек, который потянулся к оружию. Тот, пискнув, упал без сознания.

— Остальных тоже попрошу не нервничать. Считайте, что я ваши жизни за жизнь Байкалова отдаю. Пока.

Вадим поднялся, к нему присоединился Дмитрий, и они, не оглядываясь, зашагали в сторону Дома культуры.

На овальной площади у самого ДК «Энергетик» в растерянном волнении стояла толпа зомби. Их легко было узнать издалека и по неуклюжим движениям, по оборванной одежде, скорее даже лохмотьям. И конечно, по запаху тлена, который начал перебивать все остальные запахи. Они что-то лопотали, в смятении разводили руками и время от времени пытались подойти ближе к ДК. Но им это не удавалось, словно неведомая сила все время останавливала их и заставляла вернуться назад, на площадь. Когда зомби почуяли приближение людей, они как по команде повернулись в сторону приближавшихся Малахова и Бая. Из толпы вышел старый знакомый Малахова, тот самый, который несколько дней назад пытался что-то сказать Вадиму по-итальянски. Зомби снял свою обвислую шляпу и, радостно сверкая черепом, стал что-то нечленораздельно мычать, иногда тыча рукой на Дом культуры.

— Ладно, ладно, ребята, успокойтесь, разберемся. — Байкалов в отличие от покойного Шипа не питал особой неприязни к зомби.

— Ну, хорошо, ты тут поговори с этой публикой, — сказал Малахов Дмитрию, — а я пошел. Думаю, если через час не вернусь, можешь идти по своим делам.

— Не каркай, — ответил ему Байкалов.

Вадим осмотрел оружие, застегнул куртку и проверил, что пистолет удобно сидит в кобуре. Окончив подготовку, скорее ритуальную, позволявшую сосредоточиться, Вадим обвел глазами площадь и, не оглядываясь, зашагал к Дому культуры.

Категория: Сергей Слюсаренко - Константа связи | Дата: 9, Июль 2011 | Просмотров: 303