Александр Дядищев аkа Rad-X — День без наших фантазий
Я хотел бы выразить благодарность
Вячеславу и Дмитрию,
Которые были моими критиками и советниками.
Спасибо вам ребята…
Однажды все мы, зайдя на сайт будущей игры‚ „Проект „S.T.A.L.K.E.R. Oblivion Lost», увидели объявление о литературном конкурсе. С того времени, для многих из нас, несколько иллюзорный мир Сталкера, стал чем-то родным, схожим с… С чем именно это схоже, каждый решает для себя сам.
Мир, полный мутантов, аномалий, просто уникальных явлений и страшный своим антуражем. Страшный, но такой привлекательный и необычный. Мы все, затаив дыхание, следили и следим за разработкой игры, надеясь запечатлеть тот момент, когда, пока еще не ограненный алмаз – „S.T.A.L.K.E.R!», заиграет множеством граней.
В начале нас кормили скупыми порциями информации, парочкой скринов с монстрами и аномалиями…. Дали, и вроде бы как забыли. А мы, оголодавшие, и тоскующие по новым данным, получили объявление-клич на конкурс. Привлек ли нас конкурс? Я думаю: не совсем.
Нас привлек не столько конкурс, сколько возможность прикоснуться к этому миру, повлиять на него. Нас привлекла возможность создать что-то свое, и показать всем, что именно каждый из нас создал. Возможность открыть тот закрытый клапан, который уже давно срывало от недостатка новой информации и редкого обновления информации на сайте. Клапан открылся, и на сайт выплеснулось море фантазий, домыслов, выводов, контрвыводов, страха, философии, убийств. Необычный, многокомпонентный коктейль, но как он сладок…
А давайте на минуту представим, что Зона осталась на один день сама с собой. Без наших фантазий, без наших персонажей, без геройств и подлостей, просто девственно чистая Зона. И ничего, кроме ‚Ее величества Зоны’ и того, что, как известно, официально будет в игре…
Итак, вы готовы, вступить в такой знакомый, и в тоже время такой чужой мир? Не бойтесь, дверь распахнута…
* * *
Тишина. Ветер колышет редкие кустики травы и ласково обнимает деревья. Не слышно пения птиц, урчания автомобилей, не слышно разговоров людей. Тишина. В голову приходят чьи-то строки: „И смерть тут правит бал». Неужели, тут все мертво?
Мир молчит. Темное небо печально и глумливо смотрит вниз, обещая вскорости одарить эту пыльную землю дождевой влагой. Одарить и тут же забрать обратно.
Ветер гонит по земле мелкий мусор. Клочки бумаги, делая немыслимые пируэты, несутся куда-то вдаль, по своим мусорным делам. Вот один из таких кусочков натыкается на покосившуюся стенку полуразрушенной будки, которая была когда-то проходной завода или вагонного депо. Шлагбаум в проеме ворот все также упрямо занимает горизонтальное положение, словно гордясь тем, что не все еще оставлено и запущенно.
Он как бы говорит:
– Я стою на страже. Я никуда не ушел и продолжаю охранять.
От чего? От кого?
Впереди разрушенное здание. Что это? Быть может цех или заводская пристройка, а может часть чего-то, некогда бывшим чем-то большим? Все вопросы остаются без ответа. Ветер разносит жалобный звук, раскачивая чудом уцелевший ставень, влетает в дома, глядящие пустыми глазницами окон, играет почти оторванным куском крыши.
Вот один из домов вызвал интерес бродяги-ветра. Почти бесшумно он влетает в проем окна, оскалившийся осколками стекла, крадется вдоль грязных стен. На полу старый, давно ссохшийся помет, обосновавшихся здесь когда-то, а потом исчезнувших животных, грязь, и почему-то тонкий слой пыли…
Что-то огромное и проржавевшее до основания, стоит в следующем зале. Генератор? Нет ответа. Бурые стены с осыпавшейся штукатуркой и темными пятнами вдоль пола. В некоторых окнах еще сохранились стекла. Запыленные, грязные кусочки, бывшие когда-то прозрачными родственниками горного хрусталя. Преломляя свет, они напускают таинственный полумрак. Тишина, эта вязкая тягучая тишина повсюду. Только редкое завывание ветра и стук падающих капель все же начавшегося дождя.
Капли падают, звонко ударяясь об асфальт, падают и тут же впитываются, становясь темными пятнами. Вот немного впереди, сразу за поворотом улицы, виден локомотив. Старый локомотив, с облупившейся темно-зеленой краской. Он стоит, гордо принимая на себя ненавистные ему капли дождя. Он стоит и ждет. И если приглядеться, то кажется, что он напряжен как зверь перед прыжком. Вот-вот он тронется, наберет ход и исчезнет в утренней дымке, что утопила в себе этот осколок прошлой человеческой жизни.
Полетим над железнодорожным полотном.
Тусклые от времени, покрытые ржавчиной рельсы, ведут нас вперед. Пересекаясь, делая плавные изгибы, они приводят нас к мосту. Вагоны, столпившись, словно в очереди, перегораживают его. Некоторые немного покосились, выставив на обозрение всем свои колеса, другие – просто стоят памятниками бесконечному одиночеству.
Внизу темная, немного мутноватая вода, медленно и лениво катится куда-то по своим делам. Впереди лес и выжженная земля. Обреченность и покорность. Оставшиеся деревья, словно тайные знаки безвозвратно ушедших времен, скорбно сутулятся и склоняют ветки.
Вот, одна из веток, обломившись под внезапно сильным порывом ветра, падает вниз. Мгновение – и слышится треск. Щепки летят во все стороны. Трава немного примята в том месте, где ветка закончила свое печальное существование …
А вон там кто-то медленно и неуверенно крадется между деревьев. Но, не будем отвлекаться.
Еще дальше виден мертвый город, который смотрит на нас сотнями пустых глазниц окон с остатками стеклянных слез. Боль и одиночество. Покосившиеся и обветшавшие двери, беззвучие, только тянущийся анакондой через весь дом свист сквозняка.
Внутри страшно. Страшно, потому что все запущенно, заброшенно и забыто. Мир, который живет без нас. Лестница, такая твердая под ногами, кажется вот-вот обвалиться, чтобы всех нас погрести под бетонными блоками и кирпичной крошкой. Пустые грязные комнаты, с открытыми шифоньерами и створками шкафов. Вон лежит, кем-то забытая в спешке кукла. Пачки газет, перевязанные бечевкой крест накрест, бессильно лежат под тяжелой дланью времен.
Боже, как тут пусто! Ничего нет. В окне видна картина смерти, смерти сотен домов, смерти чувств, будущего, смерти нас, людей. Пустыня, прошедшая через цивилизацию. Серые тусклые цвета. То, что раньше было зеленью, теперь потеряло свой цвет.
И смерть тут правит бал…
Где-то там, впереди, стоит она, символ безвозвратных потерь, символ той жизни, которая наверняка уже никогда не вернется сюда.
Там, впереди стоит, гордо вытянувшись верх, двухцветная труба АЭС. Шпиль к небу, нож в его сердце, грязный жест, который люди все-таки показали. За что?
Темнеет. Сумрачно, длинные тени от построек и деревьев ползут по земле. Страх и отчаяние. Ужас и смерть.
Тени, что минуту назад были неподвижны, все ближе и ближе тянутся к вам. Тишина, нарушаемая завыванием ветра.
Время. А есть ли здесь оно? Часы не играют роли, только ты и Зона. Один на один. Вперед. Вот уже кончается город. Свалка. Тени, что двигаются впереди, превращаются в существ. В стаю собак. Они разгребают лапами кучи мусора, что-то выискивая. Вот один из псов, что-то найдя, зарылся мордой в мусор. Хруст. Собака поднимает голову и теперь видно, что из пасти торчит хвост крысы. Хруст, противный звук вгрызается в голову.
Один из псов поворачивается. Нет, возможно ли это?.. Пес не имеет глаз. Он стоит и смотрит в сумрак. Поднимает голову и завывает. Какая боль и отчаянье звучит в этом вое. Вот, второй и третий псы поднимают к багровому небу свои слепые морды и присоединяются к этому страшному концерту.
Становится еще темнее. Начинает тихо вибрировать земля. Собаки перестают выть и убегают прочь, исчезая подобно призракам в ночи. Вибрация земли продолжается. Странно. Утих ветер.
Вон впереди, что-то желтое и маленькое. Карлик? Но времени узнать это, у нас уже нет. Карлик, бросается вперед, по пути отбрасывая мусор, не прикасаясь к нему. Со стороны это выглядит как хулиганящий полтергейст из дешевых комедий. Мусор летит во все стороны и карлик благополучно исчезает во мраке за старым тряпьем, что прикрывало внушительного вида отверстие.
Земля трясется все ощутимее. Небо начинает светиться и смотреть на это сияние уже невозможно. Все краски сползают, скручиваются и исчезают. Черно-белый мир. Мир старых фильмов.
Где-то впереди отчетливо видно марево. Воздушное пятно? Солнце, какое ты яркое. Как больно. Ты видишь, ты видишь мир, другой мир. Ты видишь всех? Молнии с неба змеями жалят тело Зоны. Земля идет ходуном. Поднимается страшный ветер, родственник того, любопытного ветерка. Он поднимает тучи пыли, мусор трепещет словно желе. Яркий свет и серый мир. Поднимается ураганный ветер. Все сильнее и сильней он расталкивает мусор, сдвигает все. Все заливает свет, грохот, мощный гул. Деревья ломаются словно тростинки. Еще один сильный удар, вскрик, и…
Зона – не для людей!
P.S. Данное произведение является моим подарком для вас авторы и читатели.
Подарок-настрой. Надеюсь, у меня получилось передать все то, что я хотел вам передать.
Говорят, что после прочтения данной работы, пишется намного легче. А почему бы не попробовать и вам?