Глава 17

За считаные минуты погода испортилась до такой степени, что перестала располагать не только к прогулкам по парку, но даже кратковременному пребыванию на открытом пространстве. Хотя далеко не всякая крыша подошла бы для пережидания столь впечатляющей бури. Не спорю, наверняка мир знавал штормы гораздо свирепее, однако Мракобесу на его веку еще не доводилось попадать в эпицентр такого катаклизма. В нем, словно в пресловутом доме Облонских, тоже смешалось все, что природа только могла смешать в подобном коктейле стихий. После того как беспросветная мгла затянула небо до самого горизонта, уже ничто не выдавало искусственный характер разразившегося над Припятью урагана. Разве что туча, кажется, так безостановочно и ходила по кругу, но мне задирать голову и пялиться на нее было некогда. Я брел сквозь бурю, волоча за собой беспомощного Кальтера, и смотрел только вперед. Ну и изредка по сторонам, когда порой в падающей с небес водяной пелене мне мерещилось какое-нибудь движение.

Это был не дождь и даже не ливень, а сущий библейский потоп, низвергающийся с небесных хлябей не струями, а целыми водопадами. Спустя пять минут с момента, как они хлынули на землю, я уже брел черепашьим темпом по щиколотку в воде, через пятнадцать минут – по колено, а по прошествии получаса вода достигла мне промежности. Выше, к счастью, не поднялась, ибо в противном случае пришлось бы подыскивать для Тимофеича какой-нибудь плавучий буксир и воевать с течением, которое, по закону подлости, было встречным. Я включил прицепленный к комбинезону фонарик, чтобы вовремя различать и огибать попадающиеся на пути водовороты. Под каждым из них скрывались ямы и трещины, обнаружить которые сейчас по иным признакам было попросту нереально. Но даже проявляя неусыпную бдительность, я все равно частенько проваливался в затопленные выбоины.

Порой среди них встречались и достаточно глубокие. Опасаясь, как бы Кальтер не нахлебался воды, я надел ему противогаз, чьи влагонепроницаемые фильтры могли защитить компаньона от подобных эксцессов. Мне же защитная маска сейчас лишь вредила, хотя дышать в ней было, несомненно, легче. Я и так едва различал дорогу впереди, а через заливаемое водой стекло не видел бы ничего дальше собственного носа.

Не сверкай в небе молнии, я бы точно рано или поздно сбился с дороги. Только они позволяли видеть в окружающей нас водяной пелене единственный маяк – то самое колесо обозрения, что торчало над верхушками деревьев. Не будь его, плутать бы нам, горемычным, по заросшему, а ныне вдобавок затопленному парку кругами до тех пор, пока я не утонул бы в каком-нибудь канализационном колодце. Течение как ориентир было слишком ненадежным. Да, оно двигалось в южную сторону, но раз за разом отклонялось то вправо, то влево – в зависимости от того, на какие препятствия натыкался потоп. А маячившее на фоне озаряемого молниями неба огромное колесо не обманывало и всегда указывало нам правильный курс.

В отличие от сковывающей мне ноги бурлящей воды, ветер не придерживался строгого направления и метался ураганными порывами туда, куда ему вздумается. При этом он неустанно стегал меня водяной плеткой о тысячи хвостах, будто подгонял и без того еле живого от усталости тяглового мула. Я скрипел зубами, фыркал, отплевывался, бранился на все лады, но продвигался шаг за шагом на север. Налегая на перекладину волокуши, я шуровал против течения с тупым усердием бурлака, чей артельный староста пообещал скоро устроить привал. Весь смысл моей жизни свелся сейчас лишь к безостановочному перебиранию ногами, которые медленно, но верно приближали меня к заветной цели. Идти вперед и больше ни о чем не думать – простое и вместе с тем на редкость воодушевляющее мировоззрение.

Молнии расписывали небеса вычурными иероглифами, искажаемыми пеленой дождя, будто линзой, до воистину чудовищного вида. Я знал, что стоит лишь одной из электрических вспышек ударить в воду неподалеку от нас, и мы с компаньоном вмиг покроемся хрустящей корочкой, как цыплята табака. Пару раз это орудие господнего гнева било в «чертово колесо», словно желая нарочно уронить его и тем самым лишить меня путеводного ориентира. Но наш маяк, переживший за четверть века прорву всяческих катаклизмов, было не так-то легко уничтожить. Громадина гудела и дребезжала на ветру, но стойко вынесла и нынешние потрясения. Она будто осознавала, что нужна бредущим сквозь ураган путникам как воздух, и потому намеревалась выстоять сегодня во что бы то ни стало. Я поблагодарил ее за это, пообещав, что буду ей по гроб жизни признателен.

Колесо обозрения и расположенный по соседству с ним такой же ржавый парк аттракционов находились примерно на полпути между «Полесьем» и «Авангардом». Достигнув этого знакового рубежа, я решил остановиться, чтобы немного передохнуть. Выпрягшись из волокуши и прислонив ее к перилам карусельной площадки, я, стараясь перекричать бурю, первым делом справился о самочувствии Кальтера. Он пребывал в сознании, но говорить со мной в таком реве и грохоте, да еще с противогазом на голове компаньону было трудно, поэтому он лишь приподнял здоровую руку и показал мне большой палец. Что ж, это радует. А как там у нас обстоят дела со временем?

Я отер воду с дисплея ПДА – полседьмого. В график пока укладываемся. Хорошо, если бы оставшаяся часть пути тоже обошлась без происшествий. Пускай Буревестник поливает нас дождем, стегает ветром, слепит молниями, стращает громом и стреноживает потоками воды. Все это, в принципе, мало чем отличается от обычной непогоды, пусть и разыгравшейся не на шутку. Будет гораздо хуже, если третий апостол Монолита, видя нашу непотопляемость, сменит тактику на что-нибудь более радикальное. Или, поигрывая мускулами, явится по наши души лично. Вот тогда нам действительно несдобровать. А пока, как говорится, жить можно. И более того – нужно, поскольку глупо и обидно тонуть под дождем на центральной аллее городского парка.

Нет, похоже, без происшествий не обойдется. Передохнув и собравшись опять впрячься в волокушу, я был вынужден вместо нее схватиться за оружие, потому что луч моего фонарика вдруг выхватил из мрака бредущую к нам по воде фигуру. На первый взгляд вроде бы человеческую, но кто ее разберет – снорка и кровососа вон тоже запросто перепутать в темноте с человеком. Незнакомец двигался налегке и в сильной спешке, а сюда его, очевидно, привлек свет фонарика. Телосложением неведомый враг разительно уступал громилам из свиты Искателя, но это отнюдь не умаляло нависшую над нами опасность. Некогда было разбираться, что за субъект приближается к карусели, и я вскинул винтовку, намереваясь открыть огонь без предупреждения, пока враг не набросился на нас первым.

– Не стреляй, сталкер! – внезапно взмолился тот, вскидывая руки над головой. – Я безоружен, клянусь! Я… просто заблудился и хочу выбраться отсюда! Помоги, брат! Дай пожрать чего-нибудь!

– Сим-сим?! – удивился я, узнавая бывшего проводника «буянов» по его характерному говору. – Ты жив, сучий потрох?! И опять похудел! Какой сюрприз!

– Это ты, что ли, Мракобес? – в свою очередь опознал меня калмык и испуганно попятился. – Вот блин! Слышь, брат… не стреляй, ладно! Я тебе не враг – это Череп и его долбанутый братец меня попутали! Я отговаривал Веню, чтобы он… того… Бульбу не трогал, но Черепок меня и слушать не хотел! Это все они, а я совершенно ни при чем! Не надо стрелять! Я… уже ухожу! Прощай! Удачи тебе, брат! Не поминай лихом!

И не успел я поинтересоваться, куда подевались трое других «буянов», что также теоретически могли выжить и обрести прежнее тело, как Сим-сим рванул от нас прочь и в следующий миг растворился в дождевой пелене. Я нацелил туда винтовку, но стрелять вслед мерзавцу не стал. Впрочем, пожалел я не его, а дефицитные патроны, тратить которые на безоружного удирающего оборванца было не резон. При следующей встрече потолкуем, если, конечно, она когда-нибудь состоится. В любом случае раскольники уже более чем сполна ответили за все мои обиды.

Озарившая небо молния высветила во мраке одинокого человека, в спешке удаляющегося на запад и наверняка все еще опасающегося схлопотать от меня промеж лопаток пулю. Сим-сим явно догадывался о смерти Черепа и прочих собратьев, с кем они вчера прибыли в Припять. Не исключено, что чудом выживший калмык даже обрадовался такому повороту судьбы. Он был одним из тех «буянов», которые примкнули к отщепенцу Черепанову лишь потому, что чувствовали за ним силу, а полковничьи убеждения их волновали уже во вторую очередь. И теперь Сим-симу срочно требовалось найти себе другого, столь же авторитетного лидера. При этом неважно, каких он будет придерживаться взглядов, главное, чтобы на не стремящегося в герои сталкера распространялось его покровительство. Только тогда Сим-сим вновь почувствует силу и за собой. Сейчас же весь его прежний раскольничий гонор будто корова языком слизала.

Поискав в темноте остальных уцелевших «буянов» и больше никого не обнаружив, я похлопал Тимофеича по плечу, дав понять, что передышка окончена. Тот вновь показал мне большой палец и махнул рукой: дескать, пока не умер и готов двигаться дальше. Буря продолжала свирепствовать без малейшего намека на утихание, но уровень воды больше не повышался, и это обнадеживало. Нам оставалось пройти лишь четверть километра – смехотворное расстояние при обычных условиях, но вполне внушительное, когда преодолеваешь его практически по пояс в воде, на ощупь и волоча за собой беспомощного калеку.

Толку от короткого привала оказалось мало, и восстановленные мной за это время силы иссякли уже через двадцать шагов. Колесо обозрения осталось теперь позади, но, несмотря на это, оно, как и прежде, продолжало служить мне ориентиром. Надо было только при каждой вспышке молнии оглядываться и следить, чтобы монументальная громадина виднелась в строго определенном ракурсе – идеально круглая, – и все тип-топ. Если же ее контур вдруг начинал вытягиваться в овал, значит, я отклонялся от маршрута, и мне приходилось корректировать его при следующем молниевом проблеске.

Впрочем, когда впереди показались кафе «Олимпия» и соседствующие с ним девятиэтажные корпуса общежития, надобность поминутно озираться сразу отпала. Стадион располагался через улицу, аккурат напротив этих зданий, так что едва я обогну их, мне уже не пройти мимо «Авангарда» и с закрытыми глазами. Приободренный, я взял курс точно на кафе и, рассекая воду, пошагал в том направлении.

И тут зарядил град. Да такой крупный, что как только первые градины забулькали вокруг меня по воде, я решил, что на крыше общежития засела стая бюреров, которая, завидев людей, стала пулять в нас булыжниками. Однако «булыжников» с каждой секундой становилось все больше и больше, а когда они стали нещадно дубасить меня и Кальтера, версия со злобными бюрерами сразу же была решительно отметена.

– Вот дрянь! – спохватился я, после чего прислонил волокушу к стволу ближайшего дерева и, сорвав с себя ранец, закрыл им Тимофеича как щитом. Компаньон, который уже получил по лицу парой увесистых градин, без подсказок вцепился в этот импровизированный щит, дабы не уронить его в воду. А я ухватился за буксировочную перекладину и рванул вперед, к одноэтажному зданию «Олимпии». Градины молотили мне по комбинезону и накрытому капюшоном, легкому противоударному подшлемнику. Но если плечи и спина еще худо-бедно терпели этот жесткий массаж, то голове приходилось совсем не сладко. Я орал во всю глотку от натуги и боли, будучи не в состоянии прекратить эту пытку, ибо только быстрое безостановочное движение могло сохранить нам с Кальтером жизни. А также крыша кафе, куда я стремился с не меньшим рвением, чем олимпийские легкоатлеты – к финишу в финальном забеге.

Помещения «Олимпии» оказались затоплены, и в них вовсю гулял ветер, но какое же это было мелкое неудобство в сравнении с бьющими мне по темечку ледяными глыбами. Ввалившись через черный ход на кухню, я испытал ни с чем не сравнимое счастье, от которого мне захотелось одновременно и смеяться и плакать. В итоге моя нервная разрядка выродилась в череду безумных воплей, сотрясавших кухонные стены до тех пор, пока я окончательно не выдохся. Подшлемник защитил мою голову от ранений и сотрясения, но за те три минуты, что я бегал под градом, она претерпела столько ударов, что гудела теперь на все лады, как церковный орган, до клавиш которого дорвалась обезьяна. Честное слово, я бы предпочел получить несколько ударов кулаком по морде, чем снова пережить атаку бешеных дятлов с тяжелыми стальными клювами. Иного сравнения для той напасти, что на нас свалилась, я подобрать не берусь.

– Ты рехнулся? – спросил меня Кальтер, когда я прекратил идиотские гиканья и улюлюканья и утихомирился. Шум бури был слышен в кафе не так громко, как снаружи, и позволял мне расслышать слабый и осипший голос компаньона.

– Понятия не имею, старик! – отозвался я, ощупывая ушибленную макушку и болезненно морщась. – Но даже если оно так, теперь это совершенно неважно! Погоди-ка чуток, я тебе кое-что покажу!

И, перетащив компаньона через служебные помещения в обеденный зал, прислонил волокушу к прилавку так, чтобы калека мог смотреть в выходящие на стадион окна.

– Сейчас, Тимофеич, только дождемся молнию, и ты все увидишь! – пообещал я. – И провалиться мне на месте, если тебе это не понравится!

Долго томиться в ожидании не пришлось. Молния шарахнула как по заказу, причем точно над «Авангардом». То, что я собирался продемонстрировать Кальтеру, сделалось видимым всего на пару секунд, да и смотреть там, по большому счету, было не на что. Обычная угловатая тень от крупной постройки, чья вершина, в отличие от колеса обозрения и многоэтажек, лишь самую малость выступала поверх древесных крон. Стадионная трибуна, над прямоугольным силуэтом которой торчал сохранившийся козырек ложи для почетных гостей. Больше – ничего, кроме все тех же деревьев, разросшихся на некогда ухоженном лике «Авангарда», будто густая запущенная щетина.

– Видел? Нет, ты это видел? – заладил я, указывая Кальтеру в темноту – туда, где мгновение назад исчезла черная громада трибуны. – Только не говори, что проморгал такое зрелище!

– Остынь, не кричи, – попросил компаньон, устало взирая из-под полуприкрытых век в окно. – Разумеется, видел. Ты славно поработал, Мракобес. Осталось совсем немного… Град не утихает?

– Э-э-э… Кажется, нет. И похолодало здорово, – вмиг скис я, после чего глянул под ноги и тут же немного взбодрился. – Однако вода отступает! Точно, мать ее! И довольно быстро! Прямо как будто кто затычку диаметром с «чертово колесо» поблизости откупорил. И если бы не град!..

– Сколько времени?

– Шесть пятьдесят четыре пополудни, – доложил я.

– Тогда без паники, – ответил Тимофеич, закрывая глаза. – Подождем немного. Час с небольшим у нас в запасе еще есть.

– Эй, старик! – встревожился я. – Ты что, опять вздумал меня пугать? А ну не отрубайся! Обалдел, что ли?! Я его почти до места дотащил, а он – в отключку! Как это изволишь понимать?

– Сказано же: без паники! – достаточно твердым голосом осадил меня Кальтер, не поднимая век. – Никакой отключки. Просто устал как собака. Рикша из тебя – дерьмовее не бывает. Поэтому дай вздремнуть минут двадцать. Можешь даже время на спор засечь, если есть желание. Вот увидишь – как пообещал, так и проснусь… Все, отбой.

– А на что спорим-то?

Тимофеич не ответил. Я скептически покачал головой и глянул на часы: ну-ну, майор, поглядим. Потом уселся рядом с ним, свесив ноги с прилавка, дабы успеть прийти компаньону на помощь в случае чего. Доктор из меня, ясен пень, еще хуже, чем рикша, ну так хоть приведу Кальтера в сознание, и он умрет, глядя на озаренный молниями, почти достигнутый нами стадион. Печальный финал истории. И, что самое обидное, вполне обыденный и прогнозируемый. Ведь именно так умирают сумасшедшие, когда их заветные, но совершенно нереальные мечты терпят закономерный крах…

Буревестник! Глядя на неутихающий за окнами град и шквал, я вдруг понял, почему третий апостол Монолита упорно нас игнорирует. В отличие от павших собратьев Скульптора и Искателя, он, очевидно, был не уборщиком, а дезинфектором со своими специфическими, строго ограниченными полномочиями. И в их круг не входило подбирать оставленный предшественниками мелкий мусор. Буревестник его попросту не замечал. Он был словно пилот самолета, распыляющего над тайгой ядохимикаты для травли энцефалитного клеща. А мы с компаньоном – двумя из тысяч тех самых клещей. Мы ползли по земле и обладали повышенным иммунитетом к изливаемой на нас с небес отраве. Вот и весь секрет. Мы могли в конце концов умереть, а могли с одинаковой вероятностью выжить. Но нам уж точно ни за что не привлечь к себе внимания пилота-отравителя. Я мог и вовсе выйти сейчас наружу и начать грозить враждебным небесам проклятьями – им до нас не было совершенно никакого дела. Буревестник очищал от скверны всю центральную часть Зоны и не высматривал с высоты одиноких тщедушных букашек. Абсолютное пренебрежение к ничтожествам, присущее только истинным богам…

Вода действительно быстро отступала, оставляя после себя на земле груды тающего ледяного крошева. В воздухе заметно похолодало, и я достал из ранцев для себя и Тимофеича по одеялу. Он не проснулся, когда я укрывал его, но дыхание было ровным. Поэтому мне пришлось отказаться от мысли проверить, не дурил ли он меня часом, убеждая, что решил всего лишь вздремнуть. Укутавшись в одеяло, я опять уселся на прилавок, как нахохлившаяся под дождем птица, и тоже сомкнул глаза. Ненадолго, чтобы просто чуть-чуть расслабиться, а потом опять приступить к созерцанию лютующей над Припятью бури…

Когда же я разлепил веки, то был немало обескуражен. Оказалось, что мой минутный отдых растянулся на добрых полчаса. Кальтер действительно сдержал слово и встретил мое пробуждение бодрствующим. Однако его пунктуальность удивила меня не так сильно, как метаморфозы, что произошли за это время снаружи. Пока я бессовестным образом дрыхнул, вместо того чтобы присматривать за раненым, град и ветер полностью утихли, а от потопа остались лишь глубокие мутные лужи. Туча на небе еще не рассеялась, но теперь она выглядела не такой страшной, как прежде. И все потому, что с небес на землю падали, кружась, большие хлопья снега. Настолько белоснежные и пушистые, что мне пришлось хорошенько протереть глаза и удостовериться, что я и впрямь проснулся.

После буйства стихии над Припятью снова воцарилась звенящая тишина. Снег уже устилал толстым ковром улицу, и только в лужах хлопья теряли свой эстетически безупречный вид, превращаясь в неприглядную серую слякоть. Отсыревшие ветви деревьев роняли на землю снеговые шапки только тогда, когда те становились непомерно тяжелыми. Для полноты картины не хватало лишь торчащей на переднем плане огромной рождественской елки. Впрочем, и без нее пейзаж вокруг «Авангарда» выглядел столь завораживающе, что совершенно не верилось в его натуральность.

Можно было даже не спрашивать, почему Тимофеич не отругал меня за дисциплинарное нарушение. Компаньон не сводил глаз с возникшей за стенами «Олимпии» сказки, хотя при этом, разумеется, не утратил чувство времени. Подобное могло запросто приключиться со мной, не ощути я вину за то, что уснул на посту. Поэтому я отвел взор от окон и взглянул на часы. Семь тридцать пять. Сорок минут до намеченного срока. Но непогода улеглась, а стадион находится прямо через дорогу. Пять, максимум десять минут пути по засыпанной снегом распутице. Даже прорывайся мы на «Авангард» с боем, нам уже не ускользнуть от внимания того, кто якобы назначил там Кальтеру встречу. Кем бы ни была эта таинственная синеглазая Вера, гостьей из будущего или коварным призраком Зоны.

– Какое великолепие, – пробормотал майор вместо того, чтобы пожурить меня за халатное несение службы. – И не надеялся, что еще доведется любоваться снегом. Я такого, наверное, с самого детства не видел. Тогда же и радовался снегу в последний раз. А на службе он доставлял мне сплошные неприятности. Особенно в горах. Он слепил глаза, вынуждал трястись от холода и оставлять следы, переметал тропы, скрывал провалы и сходил лавинами со склонов. Короче говоря, всячески старался испортить мне жизнь. Снег двадцать лет являлся одним из моих заклятых врагов, и кто бы мог подумать, что однажды я снова обрадуюсь ему как ребенок.

– Стариковская сентиментальность? – усмехнулся я. – Или мимолетная слабость?

– Просто красота и ничего больше, – ответил компаньон. – Кто-то ее замечает, кто-то – нет. А кто-то начинает обращать на нее внимание лишь тогда, когда приходит время. Жаль только, что случается это зачастую слишком уж поздно…

Категория: Роман Глушков - Свинцовый закат | Дата: 9, Июль 2009 | Просмотров: 424