Глава 3. Черная зона

Территория Свалки, спустя двое суток.

Зона меняет человека. Она сильно его меняет, иногда несколько раз, все время в другую сторону, не сказать, чтобы в лучшую, и никто не знает, что получится в итоге.
Через двое суток после удачного побега от группы Ремезова я сидел в баре бандитского лагеря. Этот лагерь их главарь Йога обустроил в старом депо, в баре же заправлял тип с массивной челюстью и характерной кличкой Боров. Часть собранных во время бегства трофеев я продал Борову и другим, на еду пока хватало.
Следует также упомянуть, что Полозов на связь в ночь побега так и не вышел. Уже очутившись на Свалке, я долго и бесполезно повторял свои позывные на его радиочастоте. История начинала походить на дикую шутку вроде тех, которые иногда подстраивает Зона. Черная кожаная куртка Лиса до сих пор была на мне. Нашивки «Долга» я спорол и в текущем своем состоянии походил на нейтрально настроенного наемника средней руки, заложившего или в хлам испортившего комбез. Рассказанная в баре история приблизительно укладывалась в этот образ. Лицо мое обитатели Свалки до сих пор видели только по другую сторону прицела и сквозь защитную маску тяжелой брони ПСЗ-9д, а сквозь нее хрен что-нибудь разберешь.
С точки зрения бандита просто Зоны не бывает, ему мрачная эстетика паранормального, научные тонкости или, скажем, пропорции свободы и ответственности, как и прочие интеллигентские заморочки, глубоко пофиг. Для бандюка Зона — возможность пожить подальше от закона, весело и загребая хабар. С точки зрения уголовного элемента любая зона по определению или красная (ментовская), или черная (воровская), во втором случае она ему как дом родной, так что на Свалке группировка Йоги свои порядки устанавливала жестко.
Впрочем, я задерживаться в депо собирался ровно до тех пор, пока не появятся более-менее внятные новости о судьбе Полозова, они и появились, причем гораздо раньше, чем можно было ожидать.
— Слушай сюда, брателло, — орал в пространство бара бандит Мишка Жгут. — Иду я, значит, по Зоне, вижу, они сидят. Ну, подхожу. Волыну, само собой, держу наготове, мало ли… Ну так вот, сидят эти суки кружком, вкруг костра, спинами к валунам, вроде пьют и закусывают, а сами все до одного мертвые. И у каждого в самой середине лба аккуратная такая дырка. Кто-то их шлепнул по беспределу и даже хабар не взял. Ну я и решил место прибрать, ни к чему добру зря валяться…
Боров понимающе кивнул и тут же отвернулся, протирая очередной стакан. Делая это, он не выпускал зажатой в зубах дымящейся сигареты.
— А дальше дело было так, — сообщил Жгут всем желающим. — Один из них вдруг оказался живой. Смотрю — а я его знаю. И не дырка у него была на башке, а грязь, этот козел в меня и пальнул и только на полпальца промазал. Ну и я в него пальнул раз, второй, а тут, понимаешь, осечка, пока перезаряжал, козел и смылся…
— Так он целый ушел?
— Нет, раненный. Я пониже жилета стрелял, так что прямо в живот. Думаю, он теперь уже точно «гашеный», а кликуха у него…
— Так вы раньше были знакомы, что ли?
— В том-то и дело, что этот лох еще раньше мне задолжал. Кликуха у гашеного была то ли Змей, то ли Удав.
— Не знаю такого.
— Не, не Удав… Полоз, вот. Змеиная такая кликуха…

Жгут продолжал ржать и перетирать незначительные подробности, а я уже понял, что пора убираться прочь. Если Полозов выжил, он тоже наверняка перебрался подальше — на кордон к Валерьяну, а то и вовсе на Большую землю, где и врачи получше, и грязи поменьше. Однако скорее всего Полозов был давно уже мертв, убит ради смеха каким-нибудь Васькой Ломом или Пашкой Черепком. Я расплатился с Боровом и отправился на выход, понимая, что только что лишился возможности отыскать потенциального друга или хотя бы союзника. Идти было некуда и надеяться больше не на кого. Полозов пусть довольно формально, но принадлежал к клану Ореста. Правила «Долга», собирайся я им следовать до сих пор, обязывали меня вернуться или связаться по рации с генералом Крыловым.
Однако сделать этого я не мог.
Во-первых, разговор об обстоятельствах гибели Полозова неизбежно выдал бы роль Лиса в моем побеге.
Во-вторых, Ремезов не стал бы ждать, чем переговоры кончатся, а тут же влепил бы мне пулю «за сопротивление аресту, усугубленное предательством». Давать ему эту банальную возможность я, понятно, не собирался, и все-таки…
Все-таки, наверное, стоило попытаться, но я не стал. Исчезновение Полозова сильно меня зацепило. Хотелось посидеть одному и подумать в спокойном месте, там, где не мелькают каждую минуту рожи шестерок Йоги. Подходящее место нашлось за пределами старого депо. Тут было грязновато и пахло ржавчиной, но зато тихо. Я сел на перевернутый пустой ящик и попытался сложить для себя хотя бы одну правдоподобную версию событий последних дней.
Об операции в Темной долине, кроме самого Крылова, знали Ремезов, Тихон, Шура, я и Лис. Тихон мертв и теперь вне подозрений. Лис, конечно, мог оказаться «кротом», но тогда ему спасать меня и подставлять себя вовсе ни к чему, разве что совесть заела, но в существование обостренной совести в Зоне почему-то верилось плохо. Так что Лис, на мой взгляд, был вне подозрений, и тогда кандидатами в «кроты» оставались только Ремезов и Шура. Ремезов мой старый неприятель и сволочь, но, если быть честным, у «свободовцев» ему искать было нечего. Шура парень мутный, без ярко выраженных свойств характера, так что выбирать между ними, все равно что болт в небо кидать.
Оставалось самому явиться в Темную долину и (если меня там не пристрелят сразу же) поставить перед Костей вопрос ребром, добиться ответа, но, прежде чем сделать это, я решил осмотреть место нападения на Полозова, чем и занялся в часы, которые оставались до темноты.
…Я отыскал это место, воспользовавшись описанием словоохотливого Жгута. На истоптанном пятачке жухлой травы валялись вещи, на которые не польстились мародеры, и некоторое количество гильз. Три трупа до сих пор находились там, собаки не успели их растащить, хотя одного пса я вспугнул, когда он, подойдя поближе, обнюхивал скрюченные пальцы убитого.
Судя по одежде и мелким предметам в карманах, на которые не польстились мародеры, расстреляны были сталкеры с Кордона. КПК не сохранились ни у кого, однако чуть в стороне я поднял рацию с севшим аккумулятором, настроенную на секретную частоту Лиса. После этого я получше осмотрел загаженную поляну. Она была слегка радиоактивной, но не сильно. Гильзы принадлежали в основном патронам для АКМ, но и не только. Кое в чем Жгут наврал, однако в любом случае всем ребятам очень метко и вовсе не с близкого расстояния попали в голову. Двое умерли уже в движении, пытаясь отстреливаться, это было заметно по расположению тел.
Больше искать было нечего, оставалось уходить в сторону Темной долины. Я обогнул стороной свалку старых автомобилей за колючей проволокой. Вечерело, небо темнело, набираясь дождем. Где-то далеко уже громыхало. Листья, сбитые ветром с кособоких вязов, крутились в воздухе, не касаясь земли, но причиной был не ветер, а почти незаметная аномалия «трамплин», которой раньше тут не было, и я аккуратно обошел опасное место по краю. «Велес» Лиса артефактов не показал, их наверняка уже прибрали, и неудивительно — место было людное. Холм, состоявший наполовину из технического хлама, наполовину из утрамбованной и поросшей травой земли, закрывал горизонт с северной стороны. Местами на склоне виднелись следы свежих раскопов. У восточного подножия холма, за штабелем труб, кто-то грелся возле костра, клуб жидкого дыма расползался по сторонам, смешавшись в низине с вечерним туманом. Оттуда доносились ругань и смех. Я выбрал западную дорогу. Изломанные металлические конструкции, наполовину засыпанные землей, торчали во все стороны, как огромные кости сдохшего чудища. «Велес» слегка попискивал, предупреждая о радиации, но «выверт», который я теперь постоянно носил с собой, вполне справлялся с той дозой, которую могла подарить мне Свалка. Темнело, впрочем, очень быстро, и двигаться приходилось, ориентируясь по контурам деревьев, черной громаде холма и алой полосе заката возле западного края неба. Если смотреть вверх, а не под ноги (где все равно ничего не видно), можно довольно эффективно ходить и в темноте и не тратить заряд фонаря. Это я понял давно, поэтому так и шел, местами продираясь сквозь кусты, местами огибая груды покореженного бетона. Песок и мусор хрустели под ботинками, один раз в самой гуще кустов я все же споткнулся, как оказалось — о труп какого-то бедняги, лежавший ничком, в обнимку с кочкой и в луже смешанной с кровью дождевой воды.
Трупы на Свалке не редкость, но я все же остановился и посветил фонариком. Убитый при жизни носил дешевый и не эффективный против стрелкового оружия комбинезон «Заря», гулял в нем ровно до тех пор, пока не поймал пулю под левую лопатку. Вещей при нем не оказалось, не было даже рации и еды. Когда перевернул тело лицом вверх, веки покойника задрожали и приподнялись, открывая помутневшие серые глаза. Он застонал и рефлекторно сжал мои пальцы.
— Э-э-э… — невнятно прохрипел он.
Человек с простреленным сердцем жить не может. Это в теории. Во всяком случае, не может пролежать ничком на мокрой земле несколько часов подряд без медикаментов и помощи, а потом оставаться живым, но этот парень до сих пор дышал и двигался. В теории он мог легко оказаться зомби-подранком или еще кем-то еще похуже. Я же сидел рядом с ним на земле без брони, а парень что-то пробормотал, зомби часто бормочут невпопад. Кроме того, из-за замедленного метаболизма убить их совсем не просто, а патронов для «Чейзера» у меня оставалось мало. Зомби был бледный, довольно щуплый, очень коротко стриженный явно зеленый пацан. Я почти собирался на всякий случай перерезать ему горло, но то, что говорил этот живой мертвец, внезапно сложилось в осмысленные слова.
«Помоги мне».
Зомби о помощи не просят. У них вообще нет личности, страха смерти, получается, нет тоже. Парень был жив и оказался обычным сталкером, только невероятно везучим. Для перевязки я расстегнул на нем комбинезон и только тогда понял, что сердце у раненого бьется не слева, а справа. Situs inversus, такие рождаются один раз на десять тысяч, но к Зоне это отношения не имеет, и парень был зомби не в большей степени, чем я сам.
— Жив, брат?
— Да. Зацепило только, — пробормотал он и закашлялся.
— Пуля внутри?
— Не внутри, прошла насквозь.
Я перевязал ему рану и потратил остаток аптечки, снятой с тела сталкера на «Агропроме».
— Лучше?
— Да.
— До депо тебя дотащу, а дальше уж сам. Отлежишься, найдешь наемника, он проводит за Кордон, а там на Большую землю.
— Не могу.
— Куда не можешь? К себе домой, в Мухосранск? Ну это ты брось. Лучше жить в Мухосранске, чем умереть на Свалке.
Странно, но полумертвый парнишка криво улыбнулся, хотя смеяться ему было не из-за чего, да, наверное, и больно.
— Мне в депо нельзя, — пробормотал он очень тихо. Пришлось наклониться, чтобы разобрать его сбивчивый шепот. — Я из концлагеря сбежал.
— Что?
— Там, на свалке автомобилей, концлагерь для тех, кто задолжал Йоге процент с хабара.
— Давно сбежал?
— Еще утром. Они стреляли, я упал. Потом полз. Они следом не пошли, решили, что сдох.
— Сколько вас там?
— Двадцать пацанов осталось. Пятеро умерли за эту неделю. Одного придавило на раскопах. И раньше умирали… уже не помню когда. Славка отказывался лезть в раскоп, так эти суки его насмерть забили.
— Давно там?
— С весны.
Я не знал, что ему сказать, расхожие слова утешения «земля погибшим пухом» звучали бы надуманными и пустыми. Если быть полностью честным, наша взаимная разборка со «Свободой» в конечном счете шла на руку бандитам Йоги. Не будь этих так нравившихся Ремезову стычек, которые в последнее время начинали перерастать в полномасштабную войну, мы могли бы выбить уголовников со Свалки и прикрыть их концлагерь навсегда. Однако открытая война на три фронта (а третьим оставались мутанты, число которых все росло) была не под силу даже дисциплинированным и отлично экипированным людям Крылова. К этим людям я и сам принадлежал до недавних пор.
— Полежи пока, мне осмотреться нужно. И тихо лежи, не кричи, не бойся, я про тебя не забуду. Зовут-то как?
— Лунатик.
— А меня Моро. Все будет хорошо, брат. Говорят, лунатики живучие.

…Он почему-то не спросил, кто я и откуда, видимо, было ему уже все равно. Я же оставил парня на время и, стараясь в темноте не скатиться вниз, вскарабкался на самую высокую точку ближнего холма. Если смотреть оттуда, ночью Свалка кажется черным пространством, местами утыканным пятнами разведенных костров, кое-где — свечением аномальных пятен. Я постарался запомнить расположение каждого лагеря, чтобы при дальнейшем перемещении обходить их подальше. Лично я шестеркам Йоги сильно примелькался и в одиночку интересен не был, но Лунатика они сразу «загасили» бы как должника и беглого. Бросать его (по совести) не следовало, но и постоянно таскать за собой — тоже не следовало (по уму). Оставалось доставить парня туда, где ему помогут или по крайности не убьют…

— Эй, Лунатик!
Он, возможно, уже не дышат, потому что молчал. Пришлось еще раз искать с фонарем по кустам, оказалось, раненый был жив, и зрачки хорошо реагировали на свет, хотя выглядел он слабым и заторможенным.
— Ты чего не откликался?
— Так ты же не велел…
Он был прав в своей недоверчивости, хоть и заставил меня подергаться.
— Ладно, хорошо, что ты такой понятливый.
— Куда пойдем?
— К дядьке Яру.
— Далеко.
— Ничего, помаленьку.

Парень об этом не знал, но нам все равно было по пути, дядька Яр работал техником на базе Чехова и, на мой взгляд, оставался единственным вменяемым человеком в тамошней команде. Однако интерес представляла встреча вовсе не с Яром, а с Костей, моим прежним другом и бывшим врачом. Впрочем, как говорят, бывших врачей не существует.

Лунатика я поначалу нес на спине, потом тащил на куске брезента, подобранного среди мусора. Хотя парень и выглядел истощенным, весил все же немало, так что передвигались мы с черепашьей скоростью и до рассвета не успели скрыться со Свалки. Утро застало нас в какой-то дыре между растрескавшимися бетонными плитами. Рана Лунатика больше не кровоточила, хотя пульс у него был слабый, а руки — холодные. Ночью стимуляторы из аптечки спасли Лунатику жизнь, но без антибиотиков и хирурга он бы наверняка долго не протянул. Пока раненый дремал и постанывал во сне, я крутил рацию, слушая известные мне частоты. Картина получалась интересная. На частоте «Долга» в основном свистели помехи, но один раз я засек почти перекрытые ими и едва различимые позывные самого Крылова. Бандиты переговаривались в эфире, матерно упоминая сбежавших диггеров. Частота «одиночек» оказалась занята сумбурными сообщениями сразу нескольких сталкерских групп, а «свободовцы» этим утром непонятно почему соблюдали радиомолчание.
Вариантов у нас самих оставалось немного: или устроить дневку и передохнуть прямо тут, рискуя оказаться обнаруженными очередным патрулем Йоги, или выдвигаться в сторону Темной долины и, бесспорно, рисковать при этом тем же самым. Зона медлительных и слабых не любит. Если долго сидишь на одном месте, обязательно дождешься выброса. Последний выброс случился как раз позапрошлой ночью, в случае скорого его повторения шансов выжить на открытом месте у нас не оставалось.
— Привет, Моро.
Лунатик очнулся. Я тут же воспользовался этим и перетащил парня на брезент.
— Давай, я сам пойду, — попросил он.
— Не глупи. Тебя и на десять метров не хватит.
Зачем я тогда рисковал, его вытаскивая, наверное, трудно сказать. Помогать кому-то с риском для жизни, когда ты сам в дерьме по уши, в общем и целом глупо. Но я ввязался в это дело по тем же причинам, по каким людей берут на «слабо». Кто мне был этот Лунатик? Никто. Ни брат, ни друг и даже не знакомый. В сущности, на него мне было наплевать, просто, вылетев из «Долга», я пытался доказать себе и всему миру, что это несправедливо, и продолжать жить так, будто в «Долге» оставался. Но только не стоял за мною больше самый влиятельный клан Зоны, и не имел я на борьбу с нею и ее порядками ни сил, ни времени, ни, в сущности, даже причин.
Подтверждение этому обнаружилось очень скоро.
Прямо в нашу сторону двигались люди.
Было их не менее десятка. В бинокль они смотрелись как очень серьезные боевики из ближнего круга Йоги, а с такими шутки плохи. Будь у меня вместо дробовика винтовка, а вместо полумертвого Лунатика в товарищах хотя бы Лис, шансы перестрелять их, не допуская ближнего боя, выглядели бы очень неплохо. Однако чего нет, того нет. В этот момент я понял очень ясно, что, по всей вероятности, умру в ближние полчаса.

Категория: Елена Долгова — Отступник | Дата: 7, Сентябрь 2012 | Просмотров: 71