Глава тридцатая. Утро надежды

Несмотря на то, что в этот раз моему двоюродному брату пришлось, пожалуй, затратить куда больше сил чем обычно, в себя он пришел очень быстро. То ли организм привыкал к новой функции, то ли Сергей научился пользоваться ею более экономично и правильно, не знаю. И хотя Серега продолжал сидеть, но выглядел он уже огурчиком, да и аппетит у него, надо отметить, совершенно не пропал.
Перед этим я сделал еще одну вылазку, за дровами для костра. Выходить за пределы лагеря Сергей мне запретил, да мне и самому не очень хотелось пробираться опять через кровавое месиво на первом этаже, поэтому я нашел другое решение — вытащил пару досок из деревянного пола того маленького помещения, куда опускалась вертикальная лестница. Пол там рассохся до такой степени, что доски и так уже ходили ходуном, да и щели между ними были приличные. Возле токарных станков я нашел приличную железяку и, используя ее в качестве рычага, сумел расшатать и вынуть две половицы, которые потом разрубил на куски большим острым тесаком, обнаруженным на поясе убитого «свободовца». А костер мы развели прямо внутри бетонного короба — благодаря трем дверным проемам и окнам дым нам ничуть не мешал.
Так что ужин у нас получился не только обильным, но еще и горячим — тушенку мы разогрели прямо в банках, а колбасу пожарили на выструганных из тех же половых досок шампурах.
Сергей с Анной выпили немного водки — не потому, что им так уж хотелось выпить, а из-за противорадиационных лечебных свойств этого напитка. На этом настояла Анна — по ее словам, радиационный фон в Темной долине оставлял желать лучшего. Сделала она попытку склонить к подобному лечению и меня, но я, помня данный себе зарок, категорически отказался. Тогда девчонка пригрозила сделать мне вместо этого укол, и эту угрозу она вскоре хладнокровно осуществила.
Между тем и без того хмурое небо стало заметно темнеть. Мрачные низкие тучи озаряли частые молнии, отчего в промежутках между ними на землю, казалось, и вовсе опускалась ночь.
— Ничего, — заметив, что на небо посматривают и Сергей с Анной, сказал я. — У машины есть фары, доедем.
— У какой машины? — удивленно спросила девушка.
— Ну, не знаю, на какой нам лучше ехать. Наверное, на джипе. Зачем нам теперь грузовик? Хотя у них обоих есть фары.
— Никуда мы сегодня не поедем, — отрезал Серега. — В темноте это опасно. По многим причинам. Я уж молчу про аномалии, но еще и мутанты скоро вернутся, я их уже чую поблизости. Многие из этих тварей превосходно видят ночью, в отличие от нас, а слепым собакам и вовсе темнота не помеха. А я еще недостаточно восстановился, чтобы их всех отогнать. И не забывай еще, что на выезде нас наверняка будут поджидать оставшиеся бандиты. Мы даже не знаем, сколько их, зато они прекрасно знают, сколько нас — почти нисколько.
— Так если мы будем сидеть здесь, им еще проще прийти сюда и спокойно перестрелять нас спящих!
— Побоятся мутантов. А если не побоятся, то им же самим будет хуже. Короче говоря, тема закрыта, мы ночуем здесь, — поставил точку брат.
Однако у меня оставались возражения.
— А как же Штейн? Вдруг он решит, что мы погибли, и уйдет? Ты же сказал ему, что мы быстро.
— Не думаю, что он понял меня так уж буквально. В любом случае, на его месте я бы как минимум сутки подождал. И потом, если он не ушел до темноты, то уж на ночь глядя никуда не пойдет точно. А уж на самый крайний случай мы его догоним — у него-то, в отличие от нас, нет автомобиля.
Против логики трудно спорить, а уж если логические построения излагает мой двоюродный брат — тем более. Да, откровенно говоря, мне и не особенно хотелось спорить — глаза после сытного ужина начали слипаться, а тепло костра так и притягивало, словно упрашивая лечь рядышком, вытянуть усталые ноги и погрузиться в желанный сон. Что мы вскоре и сделали.
Спал я вполне крепко, но прожитые в Зоне дни обострили мое чутье к опасности — и несколько раз я просыпался от подозрительных звуков. Сначала это были отдаленные хлопки выстрелов, но стрельба вскоре затихла. А во второй раз меня разбудило приглушенное рычание. Этот звук поначалу испугал меня, и я даже хотел разбудить Сергея. Но я сразу вспомнил, что о возвращении мутантов он и сам предупреждал. К тому же по единственной ведущей к нам вертикальной железной лестнице тварям было все равно не забраться. Но все-таки заснуть после этого снова мне удалось не сразу — вскоре к рычанию добавились новые, воистину отвратительные звуки: хруст костей, влажный треск раздираемого мяса, торопливое чавканье… Отвратительные и тошнотворные в первую очередь потому, что я хорошо помнил, чьи это были мясо и кости. А когда я все-таки заснул и в очередной раз мой сон потревожили скрипнувшие створки ворот, я понял, что кровавое пиршество внизу кончилось. Но иногда оттуда доносилось негромкое порыкивание, которое меня на сей раз даже успокоило: не все мутанты ушли из лагеря, а значит, можно было не опасаться внезапного нападения бандитов.
Костер догорел еще к середине ночи, однако, поднявшись в седьмом часу утра, мы не стали тратить время на заготовку дров и обошлись холодным завтраком.
Перед тем как спускаться вниз, Сергей «осмотрел» лагерь своим «шестым чувством», а минут через пять сообщил:
— Все, можно идти. Здесь оставалась пара десятков тварей — чуяли нас, ждали. Я их отвел в сторонку, будут нашей свитой на всякий случай. Так что не стреляйте по ним, когда увидите.
Когда мы спустились на второй этаж, я невольно охнул: от нескольких лежавших здесь ранее трупов остались лишь окровавленные клочья одежды; я не увидел ни одной косточки! На первом этаже, там, где вчера царил кровавый кошмар, кости все-таки валялись — преимущественно бедренные и разбитые черепа. Зато теперь здесь было чисто — никаких кусков мяса, никаких куч из внутренностей и их содержимого… Песики потрудились на славу!
Я показал Сергею и Анне ящики с продовольствием, и мы пополнили наши запасы. При этом я все время озирался, помня, что злобные зубастые твари по-прежнему находятся где-то здесь, хоть и ставшие, по словам брата, нашими временными союзниками.
Мутантов мы увидели только когда спустились во двор; они поджидали нас по ту сторону открытых ворот. Они, блаженно щурясь после обильной трапезы, мирно разлеглись на земле, как обычные законопослушные собаки. Насколько я сумел понять, здесь были только псевдособаки — то ли потому что лишь они оставались в лагере, то ли из-за каких-то известных одному лишь Сереге соображений.
Ехать мы, как я и предлагал прошлым вечером, решили на джипе. За руль села Анна, чтобы Сергей мог спокойно, не отвлекаясь, управлять псевдособаками. В мои обязанности входило всестороннее наблюдение, во всех смыслах.
Небо с утра было на удивление спокойным, и хоть и пасмурным, как обычно, но жизнерадостно светлым. Казалось, еще чуть-чуть — светло-серая пелена разорвется и сквозь нее выглянет солнышко.
Анна в последний раз оглянулась на лагерь, едва не забравший у нее жизнь, сплюнула и тронула джип с места. Сергей попросил ее сильно не гнать, чтобы не отстали мутанты, но вряд ли девушка и без этого стала бы торопиться — мутанты мутантами, но и аномалии в Зоне пока еще никто не отменял, о чем она, фыркнув, и сообщила моему брату.
Перед недостроенным зданием, где обитали бандиты, и вблизи которого скрывалась загадочная лаборатория «монолитовцев», Сергей попросил Анну еще сбросить скорость, несмотря на то, что джип и так полз километров под двадцать в час. Оказалось, что он решил пропустить нашу «охрану» вперед, с тем, чтобы отбить у кого бы то ни было охоту нас останавливать. Я же стал пристально вглядываться в пустые прямоугольники окон, опасаясь, что бандиты могли поджидать нас там. Это, на мой взгляд, было бы для них самым безопасным и мудрым решением, однако никого в окнах я так и не увидел.
Зато увидел… на дороге!.. Нет, это был не бандит. Посреди дороги, возникнув словно из ниоткуда, опираясь на клюку, стоял наш вчерашний знакомый — Игорь Владимирович Никиров. Псевдособаки дружно сдали назад. Анна резко затормозила и потянулась к винтовке.
— Не надо, — положил ей ладонь на руку Сергей. — Это… свой.
— Свой?.. — заморгала девчонка. — С каких это пор у тебя в Темной долине свои?
— Со вчерашнего дня. Я расскажу тебе позже.
Анна пожала плечами и забарабанила пальцами по баранке.
Игорь Владимирович неспешно подошел к джипу и поздоровался. А после того как мы с братом ответили на приветствие (Анна лишь буркнула нечто невразумительное), сказал:
— Вижу, справились. Молодцы, поздравляю. Правда, мы теперь остались без охраны, ну да ладно, свято место пусто не бывает.
— Ты хочешь сказать, что бандитов здесь больше нет? — удивился я.
— Сегодня ночью восемь последних пошли к лагерю «Свободы» и не вернулись. Сдается мне, их съели собачки, — кивнул старик на нашу «свиту». — Как я понимаю, — посмотрел он в глаза Сереге, — я тебе отдал их вчера не напрасно?
— Не напрасно, — кивнул Сергей. — Спасибо. И за то, что придержал их поначалу — тоже спасибо. Иначе бы нам пришлось туго.
— Так это все же сделал ты?.. — уставился я на своего однокашника. — Ты все-таки нарушил уговор?
— Ничуть, — ответил тот. — Я ни на кого не натравливал этих несчастных созданий. Сначала я их только лишь попридержал, а потом, когда почувствовал, что с ними хочет «пообщаться» уважаемый Сергей Викторович, я их отпустил. Но это ладно. Вы сделали, что хотели, и я за вас рад. А теперь у меня есть для вас две новости: как полагается, одна хорошая, а вторая плохая, и небольшая просьба к Фёдору. С чего начать?
— С плохой новости, — успела первой Анна. Мы с Сергеем одновременно повернули к ней головы, но возражать все же не стали.
— Собственно, конкретно для вас, — слегка поклонился Никиров девушке, — эта новость нейтральная. Вас она, в общем-то, и не касается.
— Я сама разберусь, что меня касается, а что нет, — буркнула Анна.
— Что ж, — пожал плечами старик. — Плохая новость заключается в том, что военные, узнав, что никому так и не удалось с вами справиться, решили сами взяться за вас всерьез. Но им нужны не только вы — а именно Сергей и Фёдор, — но и оборудование для прохода в «Клин», и, собственно, сам «Клин» тоже, со всей имеющейся в нем «начинкой». Так что с большой долей вероятности можно утверждать, что нападать на вас, пока вы не вернетесь к аномалии, они не станут. Скорее всего, они дождутся, когда вы откроете в «Клин» проход, и тогда уже на вас нападут. Так что будьте очень внимательны в этот момент! Может быть, даже лучше не делать этого сегодня, а переждать неделю или даже две до нового выброса… Хотя если уж военные что-то решили, то они вряд ли отступятся от своего и через две недели.
— А хорошая новость? — спросил мой двоюродный брат.
— Хорошая как раз и касается выброса, — сказал Игорь Владимирович. — Вчера я не знал его точного времени, сейчас же на девяносто процентов уверен, что он случится сегодня в районе полудня.
Я вскинул к глазам запястье с часами, но Анна посмотрела на КПК раньше.
— Полвосьмого, — сказала она. — В запасе больше четырех часов. Успеем.
— А что у тебя за просьба ко мне? — пришел черед мне удовлетворить свое любопытство.
Старик заметно смутился. Он торопливо сунул руку за пазуху, достал оттуда белый конверт и протянул его мне.
— Вот… Передай его, пожалуйста… там написано кому.
Я взял конверт и повертел его в руках. Бумага была плотная, качественная, очень белая, без каких-либо рисунков и надписей вроде «адрес получателя» и «адрес отправителя», лишь по центру тянулось написанное от руки: «Никирову Игорю Владимировичу».
— Так это же тебе, — заморгал я. — Зачем ты даешь его мне?.. Или ты хочешь, — дошло вдруг до меня, — чтобы я передал его… там?.. тому?.. Ну, в смысле…
— Да-да, — закивал мой пожилой однокашник, — ты все правильно понял. Тому… мне. Из пятьдесят первого. Если вдруг заартачится, начнет выступать, скажи ему, что тот, от кого это письмо, просил передать, что Ира лучше Таньки, и что в письме написано, почему.
Даже сквозь грубую морщинистую кожу было видно, как покраснел Игорь Владимирович.
— То есть ты написал сам себе, что случится в твоей жизни и как ее лучше изменить? — хмыкнул Серега. Анна же и вовсе разинула рот и ошарашено моргала, вылупившись на старика.
— Я лишь предостерег его от некоторых необдуманных поступков, — скупо обронил тот, явно сожалея, что не передал мне письмо без лишних свидетелей.
— Но ведь… — взмахнул я конвертом. — Ведь опять получается, что я не вернусь… не вернулся домой, поскольку ты не помнишь, что получал это письмо, и раз ты эти поступки все-таки совершил!
— Мы ведь уже дискутировали на эту тему!.. — досадливо поморщился Никиров. — Этот факт вовсе ни о чем подобном не говорит. Есть даже такой термин — «временной парадокс». То есть невозможно вернуться в прошлое и убить своего дедушку — иначе ты и сам не родишься. Но ведь я говорил и про другие имеющиеся гипотезы. Вот ты сейчас рассуждаешь так, словно время одномерно. То есть, если рассматривать по аналогии с пространством, имеет только одну ось координат — длину, по которой мы равномерно-поступательно двигаемся в одном направлении. Но вы своим появлением здесь уже нарушили это умозаключение. Ваш прыжок на семьдесят лет вперед вовсе нельзя назвать равномерно-поступательным! И, скорее всего, время столь же многомерно, как и пространство. Рассмотрим даже не три измерения, а всего лишь два: «дорисуем» перпендикулярно оси абсцисс ось ординат. Пусть это будет ось вариантов. Таким образом, ваше возвращение по оси абсцисс начнет новую временную ветку со сдвигом по оси ординат, а эта, нынешняя, будет продолжаться параллельно ей. Если точнее, то даже не параллельно — пересечением станет точка вашего возврата. А если еще точнее, то это будет некая вилка: единая линяя до точки возврата, а от нее — уже две. В действительности все наверняка еще сложней, но суть не в этом. Я хочу лишь сказать, что твои опасения насчет того, что ты не вернешься домой, не имеют под собой почвы.
— Допустим, — кивнул я. — Но тогда смысла в этом твоем письме нет совершенно! Ты свои ошибочные поступки все равно уже совершил и никаким образом их не отменишь, а что будет с твоим двойником с другой ветки — какая тебе разница?
— Как это какая?.. Ведь он — это все равно я. Пусть хоть в другой реальности моя жизнь сложится более правильно. Мне будет приятно сознавать, что я хотя бы так исправил свои былые ошибки.
— В другой реальности вы с таким же успехом наделаете новых, — усмехнулась пришедшая в себя Анна.
— Ничего, — упрямо мотнул головой старик. — Среди тех, что я сделал, есть очень уж неприятные…
— Танька?.. — ехидно прищурилась девушка.
— В том числе, — снова покраснел Игорь Владимирович.
— Ладно, — прервал нашу дискуссию Сергей. — Письмо Фёдор передаст, но для этого нам нужно вовремя вернуться к бункеру. Ты ведь сам говоришь, что выброс ожидается в полдень, а нам еще надо доехать, попасть вовнутрь и все такое… Сам ведь знаешь, это Зона, тут и расстояния не километрами меряются, и время — не всегда часами с минутами.
— Да-да-да, — закивал Никиров, — в этом ты совершенно прав. Езжайте! Удачи вам! И, Сергей Викторович, подумайте еще раз о моем вчерашнем предложении, оно остается в силе.
Серега неопределенно пожал плечами, а от удивленно посмотревшей на него Анны попросту отмахнулся.
Игорь Владимирович пожал каждому из нас руку, и мы наконец отправились в последний, на что я очень надеялся, маршрут по осточертевшей уже Зоне.

Категория: Андрей Буторин - Клин | Дата: 7, Сентябрь 2012 | Просмотров: 73