Глава 4

В Зоне нигде и никогда нельзя чувствовать себя абсолютно защищенным. Расслабиться ненадолго – можно. Но стоит только решить, что ты в полной безопасности, и – пиши пропало. Закон Мэрфи действует безотказно: если есть хоть малейший шанс, что может случиться какая-нибудь пакость, она случится непременно. И если ты лег спать, то, как самурай, должен отдавать себе отчет, что у тебя есть все шансы больше не проснуться.

Научный лагерь оставался одним из тех немногих мест, где спать можно было спокойно. Не опасаясь ни чудовищных порождений Зоны, для большинства из которых человек – это редкое лакомство, ни случайных попутчиков, готовых перерезать тебе глотку за контейнер с артефактами, за рюкзак с амуницией, за заряженный автомат, а то и просто за флягу с чистой водой. Поэтому, будь у Гупи такая возможность, он проспал бы не четыре, а все десять часов.

Сталкер уснул, едва забравшись под колючее армейское одеяло, на койке, что отвели ему в дальнем углу казармы. Он даже раздеваться не стал, только ботинки скинул. И, не полагаясь на природное чувство времени, которое в условиях тотального недосыпания могло и подвести, выставил таймер на ПДА.

Дежурный офицер еще что-то долго объяснял Стивену по-английски, недовольно косясь на укрывшегося с головой сталкера. Заму по науке до речей вояки не было никакого дела. Стивен слушал его только из вежливости, кивая время от времени и со скучающим видом поглядывая в окно, на марширующих по плацу солдат. Он не хуже лейтенанта Гранта знал, что вольные сталкеры – это, по сути, люди, объявленные вне закона. Но кому было до этого дело в Зоне, где не существует законов? Вернее, закон был один: чей автомат быстрее, тот и прав. И еще зам по науке знал, что, если они собираются продолжать изучение Зоны, им без сталкеров не обойтись.

Проснулся Гупи ровно за минуту до того, как начал вибрировать ПДА.

Прежде чем подняться, он включил дисплей и просмотрел свежую информацию. Ничего из ряда вон выходящего. На территории заброшенных армейских складов, контролируемой кланом «Грех», три дня назад в результате перестрелки погибли двое «грешников». Что ж, внутренние разборки среди этих фанатиков не редкость. Других таких ненормальных еще поискать. Поэтому и нет ничего странного в том, что информация пришла с опозданием – не с личных ПДА погибших поступила, а кто-то рассказал в баре. Обосновавшийся в Припяти клан «Монолит» сообщал о двух без вести пропавших в Темной Долине. Пропавший – еще не значит погибший. Хотя, скорее всего, так оно и есть. Бывает, что ПДА почему-то не срабатывает, когда нужно фиксировать момент смерти хозяина. Зона – всякое случается. На группу, что вел к Агропрому Шимон, напала стая слепых псов. Погиб один из отмычек. Ну, и как водится, Семецкий, попавший под пси-излучение в Ржавом лесу. И чего его, спрашивается, туда понесло? Будто в Зоне других мест мало, где можно достойно помереть.

Обувшись, Гупи заправил постель – нужно уважать дом, в котором тебя приютили, пусть даже, как бедного родственника, – посетил туалет, умылся, пригладил мокрыми ладонями волосы и даже зубы почистил, благо зубной пасты тут было навалом. Странно, что при таком изобилии чистящего средства, солдатики местные все какие-то неулыбчивые. Или они уже здесь перестают улыбаться, чуя смерть за каждой кочкой?

Вот тоже странное дело: чувство Зоны есть у всех, только у каждого оно свое. Одному кажется, что за ним непрестанно кто-то наблюдает, другого постоянно, даже когда, казалось бы, не с чего, нервная дрожь бьет, третий вдруг в бога верить начинает и каждому встречному в грехах кается, четвертый становится до одури самоуверенным… Впрочем, последние долго не живут. В Зоне лучше быть последним трусом, чем верить в собственную неуязвимость.

Перейдя через плац, Гупи поднялся по лестнице на галерею административного корпуса.

Дверь в кабинет Стивена оказалась запертой. Облокотившись на перила, Гупи окинул взглядом территорию лагеря. Плац в это время дня был пуст. Зато возле столовой наблюдалось оживление. Видно, зам по науке тоже решил отобедать.

Часы, вписанные в уголок дисплея ПДА, показывали тринадцать часов двадцать одну минуту. Чтобы засветло добраться до бара «Сталкер», Гупи следовало отправиться в путь не позже двух часов пополудни. В противном случае – еще одна ночь в лесу. А времечко сейчас самое что ни на есть препротивное – монстры, вырвавшиеся из центра Зоны, как раз к окраинам приходят. Голодные и злые. До человечинки охочие.

Гупи решил подождать еще пять минут, а после отправиться на поиски Стивена. Но «ботаник» объявился прежде, чем истек отмеренный сталкером срок. Он быстро взбежал по лестнице, сунул Гупи в руки блестящий алюминиевый судок и большой картонный стакан с пластиковой крышкой и полез в карман за ключом.

Гупи посмотрел на «ботаника» с уважением – не забыл, однако, о госте.

На кожаном диванчике уже лежали плоские вакуумные пакеты с армейским сухпайком. Внутри каждого было еще несколько пакетиков с сублимированной пищей. Чтобы приготовить обед, содержимое маленьких пакетиков достаточно было залить водой, пусть даже холодной, и дать постоять пару минут. А в случае крайней необходимости, можно было и так есть – невкусно, зато питательно. Один большой пакет – суточный рацион одного человека. А весит всего ничего – чуть больше двухсот граммов.

Пристроившись на уголке хозяйского стола, Гупи снял крышку с судка. Голова пошла кругом от теплого, вкусного запаха почти домашней еды. Мясной гуляш с бобами – нормально! В «Сталкере» такого не подают. Там все больше консервы и чипсы, да сушеная рыба к пиву. А в стакане оказался свежесваренный кофе. Настоящий! Стивен знал, что Гупи не пьет растворимый.

Пока сталкер быстро орудовал ложкой, зам по науке устроился на диване. Одну руку положил на спинку, другой поднял пакет с сухпайком, внимательно осмотрел, понюхал, скривился презрительно и кинул в общую кучу.

– Слушай, Гупи, ты Феликса на берегу озера нашел?

– Угу, – кивнул, не поднимая головы, сталкер.

– Он один был?

Гупи перестал есть и поднял взгляд на Стивена.

– А что?

– Один? – повторил свой вопрос Стивен.

– Один, – Гупи вытер губы ладонью и взял в руку стакан. – Правда, он мне всю дорогу про какую-то Денниз рассказывал. Она, мол, ему встречу где-то здесь назначила. Так я это за бред принял.

– Конечно, бред, – согласился Стивен. Он снова взял в руку пакет с сухпайком, покрутил его, помял, как воблу. – И больше никого?

– А ты что, гостей ждешь? – усмехнулся сталкер.

– Гостей не гостей, – «ботаник» подался вперед, уперся локтями в колени. – У нас двое солдат пропали.

– Когда?

– День назад.

Гупи озадаченно почесал голову.

– Я вчера в деревне одного зомби подстрелил. Свежего, с базукой. Но он, вроде как, немец был. У вас же тут нет немцев?

– Нас охраняет рота американских морских пехотинцев.

– Не, – тряхнул головой Гупи. – Американцев не встречал.

– Ну, если вдруг встретишь…

– Если вдруг встречу, то пристрелю, – Гупи одним большим глотком допил остававшийся в стакане кофе и встал из-за стола. – Обратно к вам не потащу, потому как не по пути мне.

– Понятно, – Стивен тоже поднялся на ноги. – Вот, держи, – он протянул Гупи конверт с деньгами.

Сталкер достал из конверта зеленые купюры, аккуратно пересчитал, кивнул удовлетворенно и спрятал за пазуху.

– Ты не обессудь, Стивен, – сказал он, упаковывая сухпайки в рюкзак. – В следующий раз я тебе непременно что-нибудь жутко интересное принесу. Такое, что прежде вообще никто не видел. А это, – он показал «ботанику» контейнер с дум-мумие, после чего пристегнул его к рюкзаку, – это я Жабе должен отдать. А то ведь, если с пустыми руками приду, то не видать мне больше кредитов. А Жаба, все же, как ни крути, мой главный инвестор. – Гупи застегнул карабин, стягивающий лямки рюкзака, поправил пояс с пистолетами, попрыгал, проверяя, как сидит амуниция, и закончил начатую перед этим фразу: – Хотя сволочь порядочная.

– Понимаю, – грустно улыбнулся Стивен. – Но, если вдруг наших солдат встретишь…

– Напишу тебе письмо, – Гупи показал пристегнутый чуть выше запястья ПДА. – Обещаю, – он быстро глянул по сторонам, чтобы убедиться, что ничего не забыл. – Провожать меня не надо, дорогу сам найду. Только позвони на шлюзовую, чтобы выпустили. За угощение спасибо, – повернувшись к «ботанику» спиной, сталкер взял со стола пустой судок, кинул в него ложку, стакан с пластиковой упаковкой и, звонко брякнув, прикрыл металлической крышкой. – Посуду я по дороге в столовую закину.

Не поднимаясь с дивана, Стивен поднял руку с открытой ладонью.

– Будь здоров, Гупи.

– Хау, вождь! – Повторил его жест сталкер.

Все, визит закончен.

На часах без трех минут два.

Только-только, чтобы до «Сталкера» добежать.

Гупи выскользнул за дверь, аккуратно прикрыл ее за собой, сбежал вниз по лестнице и трусцой побежал через плац.

Свернув за угол казармы, он быстро и незаметно приоткрыл крышку судка и вытащил из него новенькую аптечку-инъектор HL-22, которую смахнул со стола заодно с грязной посудой. Вещица дельная, может пригодиться. А у Стивена еще есть. Жаль только картридж один. Ну, да ладно. Совесть Гупи была чиста, как вздох младенца. Он не украл, а взял то, что ему нужно. Стивен сам был не прав, заломив за приборчик непомерную цену. Надо ж, чего удумал – лезть в подземелья к бюрерам с каким-то там защитным шлемаком на голове, который еще неизвестно – работает ли. Не, тут он пусть другую жертву ищет! Чай, дураков-то в Зоне хватает. Впрочем, как и везде.

Пробегая мимо столовой, Гупи кинул судок в окно мойки и ободряюще подмигнул удивленно глянувшему на него посудомою.

– Мистер! Мистер! – замахал вдруг ему рукой «ботаник» в голубом комбинезоне. Волосы рыжие, всклокоченные. Молоденький совсем, почти мальчишка. Его-то какого черта сюда занесло? – Вы сталкер?

– Тебе чего, пацан? – на ходу недружелюбно глянул в сторону паренька Гупи.

– Вот! Вот! – «ботаник» говорил на ломаном русском. – Прошу вас! – догнав Гупи, он показал маленький цифровой фотоаппарат. – Фото! На память! Для моя семья!

– Я что тебе, мутант чернобыльский? – Гупи продемонстрировал американцу самую милую из своих улыбок.

Увидав такое, рыжий аж назад отшатнулся. Но тут же снова кинулся вдогонку.

– Фото со сталкер! На память! Зона!…

Понятное дело, где еще живого сталкера увидишь? Домой вернется, продаст фотографию в какой-нибудь «Нейшнл Джиографик».

Гупи внезапно остановился, обернулся и еще раз улыбнулся.

Парню бы сейчас как раз камерой щелкнуть, но он так оторопел, что, наверное, забыл, зачем гнался за сталкером.

– Хочешь фото? – громким полушепотом, с придыханием спросил Гупи.

– Йес… Да! Мистер! – Парень поднял руку с фотоаппаратом. – Мемори!… На память!

– Хорошо. – Гупи взял «ботаника» за запястье, заставил его опустить руку и кивнул в сторону шлюза. – За воротами.

– Как?… – опешил рыжий.

– А вот так. На фоне Зоны.

Рыжий сначала улыбнулся растерянно – должно быть, решил, что сталкер шутит. Но Гупи смотрел на него все с тем же странным выражением лица, которому трудно дать однозначное определение. Такое выражение может быть у человека, однажды заглянувшего за грань, после чего его уже не касались вопросы относительно смысла жизни и неизбежности смерти. Он знал, что ждет его на той стороне. Но от этого ему не становилось легче.

– Нет! – быстро-быстро затряс головой рыжий американец. – Там опасно… Туда нельзя… Там очень опасно!

– Но ведь я же иду.

Рыжий больше ничего не сказал. Он посмотрел на сталкера, как на идиота, и побежал прочь. Быть может, ему просто не хватило знания языка, чтобы выложить сталкеру все, что он о нем думает?

Гупи скользнул языком по верхней губе, слизывая с усиков остатки вкуса совсем неплохого кофе, и снова зашагал к шлюзу.

Через шлюз его пропустили без проблем. Дежуривший у пульта сержант поворачивал тумблеры, даже не глядя в сторону стоявшего рядом с ним сталкера, как будто того не существовало. Оно и понятно, сталкер для него – пустое место. Мясо Зоны. Одно из странных существ, от которых неизвестно чего можно ожидать. Военные не упускали случая продемонстрировать сталкерам свое пренебрежительное отношение.

Впрочем, не все.

– Эй, сталкер! – махнул рукой солдат с вышки. – Будь осторожен! Жгучий пух полетел!

– Спасибо! – махнул рукой в ответ Гупи.

Хотя, ему ли было не знать, что на следующий день после выброса непременно жгучий пух будет летать повсюду.

В шлюзе Гупи застегнул ремешок шлема и накинул поверх него густую сетку, вроде тех, которыми пользуются пчеловоды. На руки он натянул резиновые хозяйственные перчатки с длинными раструбами и плотно зафиксировал их чуть ниже локтей круглыми резинками – намного удобнее и практичнее плотных армейских перчаток, в которых даже курок пальцем плохо чувствуешь, а попасть в нужную кнопку на ПДА или детекторе так и вовсе почти невыполнимая задача.

Ком жгучего пуха ударил в прикрывающую лицо сетку, едва только Гупи переступил порог шлюза. Смахнув пух ладонью, сталкер сверился с детектором жизненных форм. Как и следовало ожидать, местность вокруг кишела живностью. Но пока ничего опасного поблизости не было. Группа из десяти-двенадцати особей на востоке – скорее всего, слепые псы. С ними встречаться не стоит, но Гупи и идти в другую сторону. Семь разрозненных особей, хаотично перемещающихся с места на место на юго-юго-востоке – плоть, ищущая, чем поживиться. И с дюжину зомби, рассеянных по площади. Зомби опасны, если при оружии и еще соображают, как им пользоваться. Но на то, чтобы спрятаться и устроить засаду, соображалки у них уже не хватает. На открытой местности их можно расстреливать, как мишени в тире.

Поправив автомат, Гупи осторожно обошел кусты, увешанные длинными плетями рыжего мочала, будто новогодние елки мишурой, и медленно, не спеша пересек проплешину, поросшую спутанной травой серебристо-серого цвета.

Один «ботаник» из научного лагеря объяснил Гупи, что в цветах растений, заполонивших Зону, нет ничего необычного. С научной точки зрения, понятное дело. Обычные растения имеют зеленый цвет благодаря хлорофиллу, поглощающему солнечный свет. Зеленый же он потому, что именно эту часть светового спектра хлорофилл не использует. Если же растение имеет другой цвет – синий, красный, оранжевый, да какой угодно! – значит, в его клетках содержится вещество, использующее другую часть светового спектра, нежели привычные нам земные растения. Вот и вся хитрость. Так-то оно, конечно, так, а все равно странно ступать по траве, поблескивающей, будто металлическая стружка.

Схрон, в котором на Гупи набросился раненый бюрер, остался за спиной. Пройдя два дня назад по северному берегу Янтаря, Гупи собирался теперь обогнуть озеро с юга. В Зоне нельзя возвращаться тем же путем, каким пришел. Да и до «Сталкера» по южному берегу быстрее. Если Зона плутать не заставит. Заблудиться в трех соснах за пределами Зоны можно только иносказательно. Здесь же, говорят, встречается аномалия, которая так и называется «Три сосны». Попадешь в нее и напрочь потеряешь ориентацию в пространстве. Рассказывают истории о сталкерах, так и не сумевших найти выход из «Трех сосен» и умерших среди них от истощения. Может, и трепотня все это. Сам Гупи с «Тремя соснами» не сталкивался. Хотя, если ты еще чего-то не видел, то сие вовсе не означает, что этого не существует в природе. Тем более – в Зоне.

Вскоре Гупи вышел на тропу, которую он на пару с Комаром контролировал уже несколько лет. Комар так же, как Гупи, работал в одиночку и частенько наведывался в научный лагерь. Как-то раз, сверяя свои карты аномалий, Гупи и Комар обратили внимание на интересную особенность – на их обычном маршруте имелись небольшие участки, на которых никогда не появлялись новые ловушки. Работая на пару, сталкеры постепенно отметили только им двоим приметными знаками маршрут, который сами они называли «тропой». Никакой реальной тропы, понятное дело, не существовало, но по обозначенному этим именем маршруту можно было идти, почти не опасаясь вляпаться в новообразование. Почти, потому что, хотя за последние семь месяцев ни Комар, ни Гупи не отметили здесь ни одной новой аномалии, в Зоне ни в чем нельзя быть уверенным до конца. Зона умела обходить любые законы и ломать даже железные правила. Мир, расположенный за пределами Зоны, держится на нескольких константах, таких, как гравитационная постоянная, скорость света и число «пи». Отклонение любой из них в ту или иную сторону, пусть даже на исчезающе малую величину, привело бы к катастрофе. В Зоне действовал лишь один закон: нет никаких законов.

Все знаки, оставленные им и Комаром, были на месте, и Гупи уверенно шагал вперед. Пройдя километра три и не напоровшись ни на одну новую аномалию, Гупи уже почти уверовал в то, что засветло доберется до «Сталкера». «Тропа» поможет быстро пройти по южному берегу озера. Дальше единственным опасным местом оставался заброшенный карьер. Среди глубоких рытвин и старой, проржавевшей техники детектор жизненных форм работал нечетко. Там и кровососы порой пережидали выброс, и зомби, которым полусгнившие машины и автоматы, должно быть, напоминали о прошлой жизни, если забредали, то оставались надолго. Выхухоль рассказывал, что как-то раз видел в карьере зомби, совсем уже гнилого, у которого вместо головы только череп с пустыми глазницами остался. Так зомби тот сидел в раздолбанной «копейке» без колес, крутил руль и сам же изображал, как мотор работает. Хотя Гупи не очень-то доверял рассказу Выхухоля – если зомби весь гнилой, как же он тогда звуки издает?

Ладно, хрен с ним, с Выхухолем.

Перебравшись на другую сторону карьера, дальше можно идти по узкоколейке. Местность там открытая, так что ни одна тварь незаметно не подберется. Да и большинство ловушек издалека видны. «Жарка», даже если в неактивном состоянии, все равно траву подпаливает, гравиконцентрат ее к земле приминает, «Карусель» концы винтом закручивает. Ну, а «Разрядник» даже самый примитивный детектор аномалий берет.

Гупи спускался по пологому склону, поросшему колючими кустами – налипший на ветки жгучий пух делал их похожими на гигантские соцветия переспелых одуванчиков, – и низкорослыми деревьями со скрюченными, изуродованными Зоной стволами и торчащими во все стороны, словно сломанные пальцы, ветками. Названия этих растений Гупи не знал. Да и кому нужны названия? Для сталкера куст – просто куст, а дерево – дерево. «Ботаники» пытались систематизировать местную растительность, но быстро запутались. Вот странно, растительность в Зоне постоянно видоизменяется, будто с ума сошла, а мутанты новые появляются не так уж часто. Почему? Как будто на флору Зоне наплевать – пусть что хочет, то и творит в своих владениях, – а вот с фауной они договорились и проводят целенаправленную селекцию живых и полуживых организмов. Знать бы еще, куда она направлена? И что за цель у этих мило спевшихся подружек? А, может, правы те, кто говорит, что мутанты – это и не мутанты вовсе, а существа, лезущие в наш мир из дыры в иное измерение, образовавшейся после того, как Чернобыль во второй раз рванул? То есть там, у себя дома, они, может быть, вполне добродушные и милые существа, а переход в другое измерение корежит их, превращая в монстров.

Как бы там ни было, вскорости Гупи предстояло столкнуться не с инфернальными порождениями Зоны, а с существами, можно сказать, близкими по происхождению. Судя по показаниям детектора, на пути у Гупи расположились три зомби. И еще два примостились чуть в сторонке.

Гупи зомби не боялся. Он, можно даже сказать, жалел их. И убивал только в случае крайней необходимости, когда не оставалось иного выбора, только, либо ты его, либо он тебя. Зомби, они ведь прежде тоже людьми были, до того как им Зона мозги выжгла. Глупо говорить – не повезло. Лучше – как сложится. Сегодня ты Зону топчешь, а завтра она тебя раздавит. И хорошо, если сразу в лепешку, чтобы не превратиться в полуразложившийся труп.

В Зоне лучше встретиться с зомби, чем с иными из людей. Зомби не таится и сразу дает понять, что ему нужно. Если еду клянчит, так руку вперед протягивает и бубнит что-то нечленораздельно. А если сожрать тебя собирается, так скалится и рычит по-звериному. Человек же врет искусно, полагая, что правду только дурак говорит. А то и в спину подло стреляет, чтобы, значит, по-простому, без разговоров.

На всякий случай Гупи перехватил автомат поудобнее и очистил лицевую сетку от налипшего на нее пуха.

Заметив движение впереди, Гупи приостановился и поднял автомат.

– Эй! – негромко окликнул он того, кто прятался за деревьями.

– Опусти автомат, сталкер! – раздалось в ответ. – Сделаешь еще шаг, и тебе конец!