Глава десятая — Тёмный-тёмный лес…

Оба хантера неотрывно смотрели на меня. Внезапно «Рембо» махнул рукой, и из-за шлагбаума на огромной скорости вылетело несколько лёгких мотоциклов. Наездники держали наизготовку короткоствольные винтовки, и были настроены решительно. Они двигались зигзагами, не давая возможности расстрелять их на большой дистанции. Когда ближайший ко мне мотоциклист оказался на линии огня, я выпустил в него три одиночных. Помнится, ещё мой наставник Артур говорил:
–Бог любит троицу, Спам, а я люблю три выстрела. Знаешь, почему три?
–Нет. — Ответил тогда я, и был абсолютно честен.
Это теперь я мастер стрельбы, и уступлю по точности разве что паре бойцов Долга. А тогда я был новичком, ничего не знающим не только о зоне, но и об оружии.
–Потому, что три одиночных выстрела гораздо более меткие, чем очередь, а значит, при меньшем расходе боеприпасов мы получаем больший урожай трупов на квадратный метр зоны. Понял?
Я улыбнулся. Что бы я делал без наставлений Артура? Погиб бы ещё во время первого визита в зону, когда на меня напали мародёры. Но я выжил, и теперь правильность высказывания Артура насчёт трёх пуль готовился проверить на себе первый мотоциклист. Но не всё было так просто, так как, когда он оказался на дистанции выстрела, то тоже мог открыть по мне огонь. Не скажу, что стрелять ему было сложнее, чем мне. Стрелок выбирал моменты, когда мотоцикл отрывался передним колесом от земли, и нажимал на курок. Перед тем, как я прицелился, он успел выпустить две таких очереди, но, ни одна из них не принесла стрелку никакого результата. А вот я был вознаграждён за терпение. «троица» пуль угодила наезднику как раз в лицо, скрытое тонированным стеклом шлема. Получив заряд свинца, хантер слетел с мотоцикла. Отличный выстрел. Как говорил Утюг из группы Монгола, «хэтшот».
Как только тело мародёра покинуло седло мотоцикла, я переключил внимание на очередного наездника. Но на этот раз промазал, причём пули прошли в нескольких метрах от хантера. Вот так дела. Сразу трое мародёров теперь неслись ко мне, но ни один из них не открывал огонь, и я понял, что они всего лишь загоняют меня на стрелка, как охотники загоняют волка на флажки. Они ведь прекрасно знали, что я не рискну пойти в лес, а значит, метнусь либо вправо, либо влево, где находилось ещё по двое мотоциклистов.
Но я вовремя разгадал их план, и выпустил длинную очередь от бедра. Очередь оказалась намного эффективнее «трёх выстрелов». Один из мотоциклистов вылетел из седла, а двое других, ловко обогнув раненого товарища, продолжили путь. Вторая очередь прошла на уровне руля, и один из мотоциклов окутало облако огня и дыма. Видимо я попал в бензобак, потому что на второго бойца перекинулись брызги чего-то горящего, и мотоциклист, резко вильнув в сторону, налетел на аномалию «трамплин». Огненное зарево осветило поляну, и я увидел группу мародёров, медленно идущих ко мне. Они шли, не таясь, и я в ужасе понял, что на всех их одеты мощные бронекостюмы военных, в которых обычно ходят бойцы, сопровождающие военные колонны.
И тут я вспомнил об эмблеме в форме змеи, которую видел на экзоскелете одного из мародёров. А ещё я вспомнил историю о пропавшем отряде военных сталкеров. Эта эмблема принадлежала специальному подразделению военных ходоков.
Всё это сложилось воедино, и я понял, что и те, кто шел ко мне, и те двое, ждущие их у Агропрома позаимствовали броню мёртвых солдат. Как же это противно и бесчеловечно -раздевать мертвеца. Нормальный сталкер до такого бы не опустился, но они не были сталкерами. Эти «хантеры», как их называли военные, могли выкинуть и не такое. Например, расстрелять в спину военную колонну.
Но даже хорошо экипированный отряд в двадцать и больше человек не смог бы тягаться с небольшим по численности, но невероятно боеспособным воинским подразделением, которые обычно сопровождали колонны учёных в эти сектора зоны. А ещё с такими колоннами обычно шло немало военных сталкеров, которые в бою превосходили нескольких Хантеров. Поэтому, когда в сети появилась информация о нападении на одну из колонн, я принял это с завидным скептицизмом.
Пусть даже если Шива со своими отморозками и напал на отряд военных, то это наверняка был сделано когда солдаты из охранения отбивались от мутантов или других мародёров. Об этом свидетельствовали и отверстия от пуль на спинах трофейных костюмов местных дозорных. А теперь ко мне шло пять или шесть отлично экипированных в бронежилеты «тяжелой пехоты», как в шутку называли себя вояки этих частей, бойцов.
Один из них внезапно остановился, и указал на меня, но больше никаких действий не произвёл, ожидая чьёго-то приказа. И приказ поступил. Сталкер в балахоне, с которым я дважды успел схлестнуться в бою, рубанул ладонью воздух, и небольшой отряд продолжил движение. Я перевёл взгляд на ПДА. Стекольщик уже миновал добрую половину леса. Мне же предоставлялся выбор — идти следом за ним в лес, через который я пройду живым с вероятностью не более пяти процентов, или же принять бой с отрядом мародёров, выжить в котором шансов было не больше. Поэтому я выбрал второе. По рассказам Артура я знал, что калаш способен пробить слой брони на груди противника, и, пройдя сквозь тело, отрикошетить от слоя брони на спине, превратив таким образом тело врага в фарш. Сейчас это было для меня очень своевременно. Ещё во время перестрелки я заметил, что у одного из Хантеров в руках был калаш. Подобрав автомат, я переключился на одиночные выстрелы, и попытался срезать очередью хотя бы одного мародёра, но все шестеро, а теперь я понял, что их именно шестеро, ловко уклонились. Отправив последние пули в полёт, я бросил бесполезный калаш, и направился в лес. Глупо, конечно, но когда смерть подобралась ко мне так близко, я решился на страшную авантюру. Я выбрал более опасный путь, потеряв все шансы выжить на более безопасном.
Как только я скрылся в лесу, человек в капюшоне снова махнул рукой, и бойцы ретировались, оставив меня на милость мутантам. Но теперь-то я знал его имя. Я догадался. Этого человека в капюшоне звали Шива. Примерно в этот же момент в моей голове всплыли старые воспоминания. Я почему-то вспомнил Артура, который погиб, Монгола, который сказал зоне «прощай», и вернулся к себе в Казань. А ещё я вспомнил рассказы сталкеров про банду мародёров, главарь которой пытался объединить всех хантеров зоны под своим началом. Этого мародёра звали Шивой. А я всё не мог вспомнить, где же видел его раньше. А оказалось, что не видел, а слышал.
История о Шиве со временем стала легендой, легенда превратилась в миф, а сам Шива из обычного сталкера, благодаря особо впечатлительным рассказчикам, встал вровень с чёрным сталкером, Владом Апостолом и Меченым. Он стал призраком зоны, не являясь таковым. Монгол говорил, что сталкеры, сами того не осознавая, создали мародёрам собственного кумира. Парадоксально, но почти никто в зоне не знает, как отважно вели себя Ворон и Смертник во время похода к монолиту, а вот историю о Шиве знают все. Я попытался вспомнить все мелочи, и восстановить историю целиком. Итак, если верить сталкерским байкам, Шива пришел в зону в составе небольшой банды. Он и шестеро его подельников пытались ограбить инкассаторский фургон где-то в центре Киева. Но дело не выгорело. Двое из банды Шивы погибли, ещё один умер от ран в машине, во время бегств. Выбраться из переделки, прихватив деньги, удалось четверым, в том числе и Шиве. В зоне деньги прошли через руки парочки барыг, и осели на счёте Шивы где-то в Беларуси. Но возвращаться из вынужденной ссылки преступник не стал. Ему так понравился жестокий мир зоны, что он поставил перед собой задачу — объединить всех Хантеров зоны. Остальная часть истории напоминала скорее миф о короле Артуре — легенда, и не более того. Но то, что Шива был не так прост, как все думали изначально, было очевидно. Но какие же дела могли быть у Стекольщика с этим человеком? Как бы то ни было, я мог поклясться, что атака колонны имеет в этом «сотрудничестве» не последнее значение. Что-то они задумали, и это что-то было настолько важным, что Шива не пожалел многих своих людей, чтобы задержать меня — единственного свидетеля их встречи.
…и я шагнул в лес. Огромные сосны сомкнулись за моей спиной, и я оказался в кромешной тьме, один на один со всеми своими кошмарами. На меня сразу же накатил страх, который до сего момента помогал держаться подальше от этого места, отчаянье и безысходность. Ну, чтож, по крайней мере, я жив, а если так, то у меня есть шанс… Слабый дождь, начавшийся, как только я вошел в лес, прекратился через сорок минут, и следы Стекольщика, которые я чуть было не потерял, стали видны намного отчётливей. Теперь я мог идти по следу хоть до утра, но в этом же крылась первая, и самая большая проблема — я устал и хотел спать.
Стекольщик, как я понял, экономил силы на протяжении всего пути, заранее зная, что ему придётся бежать целые сутки, и кроме форы у него был запас сил, а у меня этот запас всё больше истощался. Взобравшись на очередной холм, я ощутил, как сильно колотится сердце, и шум отдаётся в голове. Сердце всё активнее перекачивало кровь ко всем органам, и этот горячий поток обжигал меня, словно кровь внезапно превратилась в кислоту. В какой-то момент ноги и руки разом начали ныть, и я вдруг осознал, что после шести-семичасовых рейдов многосуточный переход через сложнейшие участки и непрекращающаяся стрельба для меня слишком сложны.
К тому же рюкзак с огромным количеством всевозможных гаджетов и автомат с десятком запасных обойм был слишком тяжел, чтобы идти с ним столь долгое время. Если бы я только знал, что рейд так затянется, то взял бы с собой лёгкий пистолет-пулемёт наподобие того, что был у Шивы, и сейчас был бы в хорошей форме. Это Стекольщик привык за годы службы в спецназе таскать на себе килограммы экипировки и штурмовую винтовку с полным боекомплектом. Стекольщик, но не я. Я сделал глубокий вдох, и поднялся с колен. Надо же, а я ведь даже не заметил, как опустился на колени, переводя дух. А может я и по сторонам не глядел, погрузившись в свои мысли? Оглядевшись, я немного успокоился и продолжил преследование.
Сосновый лес вскоре перешел в смешанный, и над моей головой, словно листы стали, сомкнулись листья клёнов, лип и тополей. Стало ещё темнее, и непроглядный мрак, которым казался окружающий меня сосновый частокол, стал не темнее, но будто гуще, как становится гуще застывающая кровь. Со временем, когда я остановился на вынужденный привал, прошло уже около получаса, но конца лесу всё ещё не было.
Я даже вспомнил истории сталкеров про смельчака — кажется его звали Тугрик, который вошел в лес у Агропрома, чтобы срезать путь до Ростка. Но лес, которого не было ни на одной карте, оказался чудовищно страшным. Сама ночь гналась за испуганным сталкером, и сумрачный лес всё сильнее смыкал кольцо. Что заставило сталкера пойти через лес история умалчивала, да и была ли она правдивой я не знал, но, как уверял рассказчик, Тугрик бежал, не сворачивая, пока не понял, что примерно через каждый час проходит мимо одного и того же камня. В это время рассказчики обычно говорят, что он ошибся, и камни были разные, а лес не хотел его отпускать трое суток. Более вменяемые сталкеры говорят, что он всего лишь напоролся на аномалию «три сосны», и бродил по ней трое суток, пока не нашел выход. Но кто был прав, меня не интересовало. Главным в истории была ночная мгла и лес, не желающий выпускать редких визитёров. А сейчас лес охотился на меня.
Боясь счесть себя параноиком, я вернулся по своим следам на несколько сотен метров, и подтвердил свои опасения. Поверх моих следов я увидел следы четырёх огромных лап. Это были следы химеры. Это не лес вёл на меня охоту, а огромный мутант. Но почему-то химера свернула с пути, как только поняла, что я возвращаюсь. Она со мной играла. Я вдруг ощутил себя не охотником, гонящим Стекольщика, а жертвой, которую умелый охотник — идеальный убийца, заманивал в ловушку. Чего только я не слышал о химерах, начиная с её невероятной живучести, и заканчивая совсем уж невероятными историями. Я даже несколько раз сталкивался с этим мутантом лицом к лицу, но никогда ещё не был так этим напуган. Ведь тогда рядом со мной были друзья, готовые в любой момент прикрыть со спины, а теперь вокруг только сырой лес, по которому то и дело проносятся порывы ветра, пробирая до костей. Я был один, и химера могла быть где угодно — справа, слева, впереди, сзади, сверху на деревьях, и даже рядом, находясь в стелс-режиме.
Я поёжился. Не зря ведь этот лес овеян множеством легенд. Не зря ведь все, кто выходил из него, рассказывали об ужасных тенях, мечущихся между деревьями и тумане, пожирающем сталкеров. А быть может и не туман и не тени были причиной смерти стольких ходоков, а эта химера. Авантюристы со всей зоны шли сюда в поисках артефактов, скрытых в лесу Они думали, что страшные легенды заставляют сталкеров держаться подальше от леса, а значит россыпи нетронутых артефактов близко, лишь войди во тьму леса. А здесь их ждал мутант. Химера выбирала жертв, и гнала их, а потом настигала. Никто не мог уйти от острых как бритва когтей чудовища, если мутант сам того не хотел. Ну, чтож, если она выбрала жертвой меня, ничего не поделаешь. Бессмысленно бежать от того, кто умнее и сильнее любого человека. Поэтому я продолжил преследование, стараясь не оглядываться назад…
Стекольщик остановился на небольшой поляне, разведя костёр. Когда я залёг за камнями, чтобы лучше его видеть, у костра возникли ещё две фигуры — толстяк в форме офицера и молодой паренёк, наверняка солдат, находящийся в подчинении командира. Солдат держал наизготовку автомат, и постоянно оглядывался по сторонам. Если честно, я вёл себя точно так же. А вот толстяк-офицер не нервничал. Он спокойно вытащил из-за пазухи небольшую флешку в белом пластиковом корпусе, и передал её Стекольщику
–Валерий Дмитрич просил передать. Здесь карты и точный маршрут движения группы.
Стекольщик кивнул, и отправил драгоценный груз во внутренний карман разгрузочного жилета.
–Сколько их будет? — Спросил Сталкер, внимательно глядя на собеседника.
–Я знаю лишь то, что Заречный отберёт для этого рейда лучших своих бульдогов.
–Сколько? — Повторил свой вопрос Стекольщик. — Мне надо знать это, чтобы спланировать всё.
–В пределах десяти. — Ответил офицер.
–А что насчёт поддержки, парень?
–Мы всё предусмотрели. За холмом будет стоять стационарная глушилка, и Заречный не сможет вызвать подмогу.
–А местные?
–Предупреждены. — Офицер довольно улыбнулся. — Они не будут вмешиваться.
–Ну а вооружение? — Стекольщик нагнулся к огню.
–Имейте совесть, сэр. — Офицер покачал головой. — Довольствуйтесь тем, что мы позволили вам угробить целый конвой, чтобы мистер Шива смог вооружить своих бойцов.
Говорил офицер с сильным акцентом, а постоянные «сэр» и «мистер» говорили о том, что он либо Американец, либо Британец.
–В таком случае мы поняли друг друга. — Стекольщик кивнул, и поднялся на ноги. — И ещё кое-что.
–Да.
–На меня открыли охоту.
–Охоту? — Толстяк многозначительно пожал плечами. — Этого следовало ожидать.
–Вот именно. А сейчас за мной шастает какой-то особо прыткий ублюдок из выводка Соловьёва. В ваших силах его остановить.
– распоряжусь насчёт этого. — Офицер тоже поднялся на ноги, собираясь уходить.
–Тогда до встречи. — Стекольщик шагнул в темноту, и исчез.
Причём исчез он и из поля зрения моего ПДА. Похоже, сталкер отключил свой миникомпьютер. И теперь он мог уйти от меня незамеченным. Я попытался обойти костёр, около которого всё ещё толклись двое военных, но вовремя понял, что пока они не ушли, выходить из укрытия не имеет смысла. Но, похоже, кто-то думал совсем иначе.
Не успели военные отойти от костра и на пару метров, как три человека, сидевшие до этого молча, поднялись из травы, и побежали к огню. Заметив их, солдат с автоматом обернулся, и выпустил в незнакомцев длинную очередь. Сначала я решил, что он промахнулся, но когда один из бойцов закачался, и, сделав несколько шагов, упал, я понял, что стрелял солдат довольно хорошо. Хорошо, но, всё же, не достаточно хорошо для того, чтобы остановить двух последних.
–Фо ми, Мэн. — Офицер перешел на английский. — Уходим.
Солдат тут же исполнил приказ командира. Оба военных скрылись в темноте, и отправились параллельным Стекольщику курсом.
–Серый, у него всё брюхо в кашу. — Раздался голос одного из бойцов, стрелявших в вояк.
–Вижу, Кир. — Пробасил второй.
Голос его был мне знаком. Этого сталкера в зоне звали Серым. Он пришел сюда после того, как был объявлен в розыск в родном Днепропетровске. Перечень статей был существенным — от незаконного хранения оружия до убийства. Было ли у Серого оружие, и убивал ли он кого-нибудь, никто не знал, но многие сталкеры, включая меня, в этом очень сомневались. Ходили слухи, что Серый чем-то насолил тамошнему начальнику милиции, из-за чего попал под раздачу. И сейчас я отчётливо слышал его голос. Тот же, кого Серый называл Киром, тоже был мне знаком. Так уж заведено, что сталкеры знают всю подноготную друг друга, чтобы в случае чего быстро отреагировать.
Кир когда-то начинал свой сталкерский путь в клане Свобода, но как только накопил достаточно денег для одиночного хождения за Барьер, ушел из группировки. После серьёзного ранения он долго залечивал раны на Кордоне, а потом перебрался на Свалку и примкнул к группе Серого. Однажды мы с ним вместе участвовали в рейде по «Тёмной долине», и, надо сказать, в Кире я не разочаровался.
–Серый! — Крикнул я, дождавшись, пока порыв ветра донес мою фразу до них. — Это Спам.
–Спам? — Послышался голос Кира. — Ты как здесь?
–Если ты о моём самочувствии, — Проговорил я, подбираясь к нему. — Тогда я в порядке.
Увидев меня, Серый улыбнулся.
–Мы не совсем о том. — Сказал он, и зажал руками рану на животе третьего сталкера, лицо которого я до сих пор разглядеть не мог.
Этот третий был с ног до головы перепачкан кровью, а грудь и живот разворочены разрывными пулями типа дум-дум. Насколько я слышал, с момента запрета подобных пуль прошло уже много лет, а тот факт, что кто-то переделал их под калибр «7.62» и всучил смертоносный калаш солдату, упрочил мои опасения в том, что и в калашах у ребят Шивы тоже разрывные патроны.
–Можешь что-нибудь сделать? — Спросил Серый, указывая на ранения сталкера.
Я отрицательно покачал головой. Говорят, что артефакт, называемый Серпом, может из лечить практически любую рану. Любую, но не такую.
–И ничего нельзя сделать? — Кир схватил меня за руку. — Док, ну ты же можешь…
–Увы. — Я покачал головой. — У меня есть Серп, но…
Серый кивнул. Похоже, он тоже понял, что спасти друга не получится.
–Но я могу облегчить его страдания.
Я разрезал куртку и свитер на груди сталкера, и достал из рюкзака тюбик с лекарством.
–А вы здесь какими судьбами? — Я положил руки раненого сталкера на живот, и выдавил из тюбика нечто, напоминающее толи суперклей, толи монтажную пену.
Таким веществом затягивают свои раны бойцы спецподразделений, когда в полевых условиях некогда накладывать швы. Серое вещество тут же разлилось по коже, и затвердело блестящей коркой.
–Шли за подонком, который нам в ангар вломился, и налетели на этих.
Я жестом остановил его реплику. В темноте что-то зашуршало, и мы услышали тихие шаги по сырой земле.
–Химера. — Прошептал я, и тут же услышал звериный рык, от которого сердце начинало колотиться медленнее, будто наливаясь свинцом.
Неясная тень метнулась вправо, и Серый провёл стволом автомата вслед, срезая тонкие деревца. Но существо внезапно оттолкнулось от земли, и, вцепившись в ствол огромной ели, быстро поползло вверх. Пули застучали по, стволу, отбивая куски коры, но и теперь мутант ушел от очереди, и, сделав сальто назад, приземлился около Серого. Сталкеры обернулись, но химера уже схватила свою первую жертву. Раненый ходок из группы Серого взвизгнул, когда лапа мутанта ударила ему в грудь, разрывая мясо до позвоночника. Разорванный надвое, он отлетел в сторону, и химера продолжила своё победоносное шествие. Полная острых зубов пасть открылась в предвкушении свежего мяса, и в неё тут же полетели пули. Гроза выпустила три очереди, но и этого хватило, чтобы череп мутанта раскроило надвое.
–Бежим! — Крикнул Серый, и мы втроём побежали прочь от раненого мутанта.
Химера же опустила голову, и несколько секунд постояла без движений, дожидаясь, пока клетки начнут восстанавливаться. Второй мозг яростно боролся с последствиями тяжелого ранения, а два сердца с двойным усердием качали кровь к повреждённой голове. После нескольких минут такого самолечения, раны на голове монстра затянулись, будто их и не было, и лишь красная корка запёкшейся крови вместо черной, лоснящейся шерсти свидетельствовала об опасном ранении. Одного мгновения хватило, чтобы страх перед гибелью сменился на ярость, и химера снова бросилась вперёд. Она прекрасно чувствовала своих жертв. Один из них был ранен, и теперь химера шла по следу, как дети из сказки по хлебным крошкам. Она шумно втянула воздух, и лес будто раскрыл перед ней местоположение жертв. Она чувствовала их страх, но одновременно с этим примешивалось неопределённое чувство — замешательство. Что-то в человеке со странным оружием казалось ей пугающим. Этот человек боялся, как и двое других, но что-то в нём было такое, от чего у хищника холодела кровь в жилах…
–Куда бежать? Спросил я, когда окончательно выдохся.
–Там есть бункер. — Кир остановился, пытаясь перевести дух.
Он указывал трясущейся ладонью в сторону, куда вели следы Стекольщика.
–Пошли. — Скомандовал Серый. — Кир, показывай.
Мы миновали небольшой участок леса, поросший исключительно тополями, и среди деревьев увидели бункер. Большие железные створки внешнего лаза были распахнуты, а в петли замка крепко вросли стволы деревьев. Было такое ощущение, что бункер распахнуло изнутри взрывом, или аномалией много лет назад, и в него никто не спускался уже много лет.
–Этот бункер мы с ребятами из Свободы нашли ещё когда были сопляками, в первый наш крупный рейд.
–И вы туда не спускались? — Я опасливо поглядел в чёрный проём лаза.
–Нет. — Кир поёжился. — Не было стимула.
–А теперь есть? — Спросил я, хотя знал ответ заранее.
–Стимул этот двести килограмм весом, и он бежит за нами.
Я кивнул, и первым шагнул на лестницу. Слой листьев укрывал пол, и сидящего у противоположной стены, лицом к двери, мертвеца в экзоскелете. Мертвец был обезглавлен, а на стене виднелись кровавые разводы.
–Ох, не нравится мне это… — Только и успел выговорить я, когда Кир втолкнул нас с Серым вовнутрь бункера, и… и в нос нам ударил запах разлагающейся плоти.
В бункере не ранее чем два дня назад произошла заварушка, и теперь везде: на панцирных кроватях, за перевёрнутыми тумбочками — лежали тела сталкеров.
–Это Пигмей. — Сказал Серый, оглядывая одно из тел. — Торговец оружием.
Я оглядел захламлённый пол, промасленные тряпки, огромное количество гильз и лужи запёкшейся крови, которая успела приобрести бурый оттенок. И мне всё стало ясно.
–Видимо Пигмей продавал что-то ребятам Шивы в этом бункере. — Сказал я.
–И почему ты так решил? — Заинтересовался Серый, сдвигая в сторону столы, чтобы можно было закрыть дверь.
–Потому что на лестнице лежит человек Шивы. У броненосцев на Агропром были такие же эмблемы на броне. А ещё у бойцов Шивы и подстреливших твоего парня вояк были разрывные пули. Они появились у них недавно.
–И ты решил, что Шива не захотел платить, и устроил перестрелку?
–Нет. — Я покачал головой. — Шива, похоже, как раз хотел решить всё мирно, а химера нет.
Серый оглядел следы когтей на бетонном полу, и кивнул. Десять тел, растерзанных свирепым мутантом. А может, когда химера залетела внутрь, они начали стрелять в разные стороны, и перестреляли друг-друга… как тот отряд военных сталкеров в подземельях Агропрома.
Я представил, как мутант врывается вовнутрь, отрывая по пути голову часовому, и начинается пальба. А потом на место побоища приходит Шива, и забирает артефакты и оружие.
–Идёт! — Закричал Кир, прервав мои мысли. — Химера!
Огромная тень махнула по стенам бункера, и резко исчезла, позволив фонарям осветить пустую лестницу. Но она уже была здесь. Невидимое существо сейчас направлялось к нам. Химера прыгнула как раз в тот момент, когда Кир пытался захлопнуть дверь. Огромная туша мутанта навалилась на дверь, и та распахнулась. Мы оказались в западне.
–Серый! — Кир отлетел в сторону, и выхватил из кобуры пистолет.
Он успел выстрелить дважды, прежде чем огромный мутант махнул мощной лапой. Четыре острых когтя распороли лист брони на груди у сталкера, словно это была обычная ткань, и врезались глубоко в тело. Химера отбросила ходока в сторону, и поглядела на меня. Но внезапно глаза мутанта округлились, и химера, поскуливая, попятилась за дверь.
–Чё за дела? — Серый, сжимая в руках бесполезный автомат, отполз в сторону.
Я недоумённо посмотрел на него.
–Если бы я знал.
Серый глубоко вздохнул, и переключился на раненого товарища.
–Что теперь? — Сталкер в ужасе глядел на пузырящиеся раны Кира.
–Найди обезболивающее. — Отозвался я. — Лучше «ледокаин».
Сталкер принялся копаться в большой синей аптечке, и вскоре достал из неё два шприца и несколько ампул.
–Всё, что есть. — Сказал он, и протянул их мне.
–Сойдёт. — Я разрезал ножом штанину на правой ноге Кира, и вколол раненому два кубика обезболивающего.
–Быстрее, Спам, она может вернуться. — Подгонял меня Серый.
Я внимательно поглядел сперва на дверь, а потом на Кира.
–Нужен Серп. Достань из моего рюкзака.
Серый расстегнул клапан на моём рюкзаке, и достал из него небольшой контейнер с артефактом «Серп».
–Знаешь, как им пользоваться? — Спросил я.
Серый кивнул.
–Тогда вылечи Кира, а мне пора.
–За этим парнем?
–Я получил задание, и пока Стекольщик жив, я не успокоюсь.
–Чтож. — Серый взял артефакт.
–Мне просто необходимо идти.
–Может?… — Серый поглядел на меня.
–Нет. — Я отрицательно покачал головой. — Это моё дело.
Сталкер неотрывно смотрел на меня, и когда я поравнялся с дверью, проговорил:
–Как только Кир будет в норме, мы придём за тобой.
Я нагнал Стекольщика через час. Ну, может быть через полтора. Но время такая штука, что никогда не угадаешь — толи оно играет в твою пользу, толи оно играет против тебя. На то оно и время. Но, как бы то ни было, Стекольщика я нашел, и этот довольно большой промежуток времени, который он получил как фору, ему ничем не помог. Похоже, сегодня время играло против него. Он был ранен. Во всяком случае, я так думал, потому что после пятнадцати минут погони я выпустил в него длинную очередь, и наверняка попал. Он был ранен, а я, оставив Серого с располосованным Киром, шел по его следу. След был отчётливо виден, будто был специально оставлен для своего преследователя. Ну, может быть это было и так. И вот через час я нагнал его. Один лишь час… Стекольщик сидел около очередного костра, которые ему так понравилось разводить, и, казалось, ждал меня. Именно поэтому я не стал подходить с подветренной стороны, прятаться. Потому что он меня ждал. Он знал, что я приду, и знал, что ему не убежать. К тому же винтовка беглеца лежала слишком далеко от костра чтобы он мог надеяться на неё.
–Вот и всё. — Сказал я, выходя из темноты. — Кошки-мышки закончены. Пришло время сразиться.
–Сразиться? — Стекольщик поднял на меня грустный взгляд. — Эх, парень. Тебе ещё не надоело стрелять? Не надоело драться? Неужто, тебе до сих пор нравится именоваться сталкером? Для какой цели ты пришел в зону?
Я не отвечал. Я внимательно смотрел на его руки.
–А, оружие… — Сказал сталкер, проследив мой взгляд.
В руках у него был нож. Сидя у костра, он медленно разрезал на кусочки большое, сочное яблоко.
–Знаешь, всегда думал, что я умру где-нибудь в мегаполисе, в маленькой квартирке на окраине города миллионника. А вот оно как вышло. Так как насчёт оружия? — Стекольщик поглядел на нож. — Не бойся, сталкер, я пока что не хочу марать этот прекрасный нож.
–Положи! — Когда он поудобнее перехватил своё оружие, я немного отпрянул.
–Боишься? — В голосе противника слышалось презрение. — Ножа? Я всего лишь режу яблоко.
Он провёл лезвием по округлому плоду, и, отрезав кусок, положил его себе в рот. Съев свою порцию витаминов, он протянул мне ещё один кусок.
–Будешь?
–Нет, спасибо. — Я всё ещё неотрывно смотрел на него.
–Как я понял, тебя наняли, чтобы убить меня. Убить, или привести живым. Такой был уговор? — Не обращая на меня внимания, он отрезал очередной кусок. — Путь то у нас дальний. Не думаю, что ты пройдёшь один через оставшуюся часть леса.
–Почему?
Он поглядел на меня как на идиота. Видимо, он действительно был гораздо опытнее меня.
–Потому что дальше по дороге…
–Я не вижу никакой дороги…
Но он, казалось, не слышал меня.
–Потому что дальше по дороге находится логово кровососов, которые после гибели папочки Стронглава очень озлоблены. И если ты, сопляк, думаешь, что сможешь выйти из леса без приключений, то очень ошибаешься. Так что мы выйдем отсюда только в одном случае — если я тебя поведу. В противном случае, кровососы съедят тебя, сталкер.
–Тоесть живьём ты сдаваться не хочешь? — Прокомментировал я его слова.
–Ну, как сказать. — Стекольщик улыбнулся, доел яблоко и воткнул нож в сырую землю.
Поковыряв палую листву, которая примерно на пятнадцать сантиметров скрывала землю, он проговорил:
–Видишь эти листья. Они падали со здешних деревьев на протяжении многих лет. Очень многих. Но они не перегнивали…
–Ладно, хватит! — Сказал я, теряя терпение.
–Подожди! Давай всё проясним. Ты собрался вести меня к Долгу — сдавать. — Он воткнул нож в землю по самую рукоять, и, видя мою настороженность, проговорил. Да ладно, парень, пушка то у тебя.
Он поднялся на ноги, и достал что-то из рюкзака. Останавливать его я не стал. Останови я его, и Стекольщик бы подумал, что я струсил, и у него ещё есть шанс уйти.
–Ну, парень, что теперь? — Проговорил я, стараясь говорить как можно спокойнее.
–Ты очень опытный сталкер. — Стекольщик улыбнулся. — Я смотрел по системе жизнеобеспечения, и узнал, что ты мастер. Я готов заплатить тебе за свою жизнь. Что-то вроде откупных. Знаешь, наёмники, бывает, делают такое.
–Откупные? — Я оглянулся на него. — И что ты можешь предложить?
–Я могу многое. — Он повернулся обратно к костру.
В руках у него был небольшой свёрток — промасленная тряпка, бывшая когда-то куском от рубахи, которую он тут же развернул. В свёртке не было ни ножа, ни пистолета, ни тем более гранаты, которые я так опасался увидеть. В руках Стекольщика был небольшой, прозрачный контейнер из чего-то, напоминающего оргстекло, но несравнимо более прочного.
–Я предлагаю тебе это…
В контейнере был артефакт, и, увидев его, я не поверил своим глазам. Это был осколок Монолита.
–Господи! — Закричал я. — Откуда ты…
–Не надо. — Жестом остановил меня Стекольщик. — Меньше слов. Эту вещицу мне привёз знакомый…
–С Филиппин? — С опаской спросил я.
–Думаешь, это тот кирпич, который твой друг Ворон вывез из зоны? Боже упаси. Этот осколок достали мои друзья из секты «Монолит». Они взяли этот камень от подножья известной нам обоим святыни — большого, чёрного камня.
–От Монолита.
–Ага. — Сталкер кивнул. — Это невероятно ценная вещь. Ты можешь отхватить за неё двести, триста кусков евро. Подумай только. Ты станешь человеком, который принесёт учёным легендарный осколок монолита — артефакт, который никто никогда не видел. Причём осколок этот раз в восемь больше того, что был у тебя в часах. Представь, какую славу ты получишь, когда все сталкеры узнают, что ты дошел до Монолита, и принёс этот артефакт. А учёные заплатят очень, очень много. И может даже они предложат тебе перейти в военные сталкеры…
–Мне предлагали перейти в военные сталкеры. — ответил я. — Но меня эта перспектива не обрадовала.
–Значит, нет?
–Значит. — Я кивнул.
–Ну, чтож. — Стекольщик опять обернул контейнер тряпкой, защёлкнул клапан рюкзака, и вернулся на своё место. — Продолжим разговор.
О чём нам разговаривать? Я пришел тебя схватить…
–Ну, да. — Сталкер усмехнулся. — Послушай, я могу заплатить тебе очень приличную сумму, открыть секреты, которые стоят очень дорого, познакомить тебя с самыми влиятельными людьми в зоне и за периметром. Я могу сделать тебя вхожим ко всем военным на всех заставах в зоне. У меня очень большие возможности. Послушай, если ты меня отпустишь…
–Раз ты такой крутой, что же от Долга не отмазался? — Спросил я.
–Тут свои заморочки. — Стекольщик улыбнулся. — Хочешь сказать «почему если я такой крутой, то сейчас сижу здесь, без оружия, а оружии у тебя»?
–Именно. — Я прищурился и внимательно оглядел противника.
Говорил он без всякой иронии. Он говорил так, как не говорил ни один ходок — он признавал безвыходность своего положения. Другие же сталкеры, находясь в подобной ситуации, говорят себе, да и окружающим, что безвыходных ситуаций не бывает в принципе. Так говорил и Шухов, когда его замуровали у четвёртого энергоблока. Так говорил и Семецкий, впервые попав под выброс. Так говорили многие. Так говорил Монгол, так говорил мой учитель — Артур.
Но этот сталкер был далеко не псих, признавая это. Он был просто не такой, как все. Он пытался найти выход, пытался подкупить убийцу, который пришел за ним. Этого человека не устраивал выход из ситуации вперёд ногами. Он искал другой путь. И, надо сказать, у него это не получалось.
–Ну? — Спросил Стекольщик. — Мы будем разговаривать?
–Ладно. — Я убрал палец с курка. — Ты ответишь на несколько моих вопросов, а уж от них будет зависеть как мы поступим — договоримся, или нет.
–Разумно. — Стекольщик указал на небольшой пенёк по другую сторону костра. — Присядь.
Я сел на пенёк напротив него, чтобы лучше видеть, закрепил на руках автомат, поправил кобуру с пистолетом и ножны с клинком. Просто на всякий случай. Вдруг произойдёт что-то непредвиденное — вернутся те солдаты, которые клятвенно обещали Стекольщику уничтожить преследователя в кротчайшие сроки, или же произойдёт что-нибудь в этом роде.
–Ну, и каков будет твой первый вопрос. — Стекольщика видимо, совсем не волновал мой воинственный вид.
–Первый вопрос будет звучать так. — В тон ему ответил я. — Почему ты пошел через лес?
–Знаешь, меня забавляет всё это. — Сказал он с иронией. — Я пошел через лес потому, что у меня здесь была назначена встреча. Но ты ведь знаешь об этом. Ты ведь следил за мной.
–И ты знал, что я наблюдаю?
–Ну а как будто нет. — Стекольщик картинно сдвинул брови. — Парень, я видел, как ты шел за мной от самого бункера Сидоровича, где ты мог меня замочить. Но у тебя было две проблемы, парень. Первая — никто не верит фоткам с изображением трупов, потому что через современный графический редактор можно с этой фоткой сделать всё, что угодно. А ведь Соловей не дурак, и потребует с тебя нечто большее, чем мой посмертный портрет. Сечёшь, к чему я клоню? Он потребует меня либо живым, либо мёртвым. Но ты не долбанутый на всю черепную коробку наёмник, и не станешь отрезать мне голову, чтобы показать её Соловью в качестве доказательства. Да и ребята Прапора на заставе тебя с таким грузом, мягко говоря, не поймут. Выход один — если ты меня убьёшь, то тебе придётся тащить через всю зону мой смердящий труп, привлекая толпы мутантов. Да тебя и к базе то не подпустят со жмуром за плечами. Это был повод номер раз в пользу того, что ты меня не убьешь. А повод номер два намного проще — у тебя отстойный автомат.
–Не знаю. Мне нравится «Гроза».
–Твой автомат не обстрелян. Он новый. Совсем ещё в масле. — Стекольщик картинно всплеснул руками. — Знаю, Сидорович выдаёт новенькие автоматы только своим любимцам вроде тебя, Беса, Меченого. Но по мне лучше уж таскать с собой старый добрый авт, побывавший с тобой в сотнях переделок, и ни разу не подводивший тебя. Это своего рода талисман сталкера — оружие, обстрелянное, в котором тебе знаком каждый винтик, и капризы которого ты знаешь, будто это твой ребёнок, или твоя женщина. Это оружие лучшее не потому, что стоит баснословные деньги, а потому что оно твоё, и только твоё.
–Например, как у тебя? — Я указал на «Джи-36», лежащую поодаль.
–Да. — Согласился Стекольщик. — Это оружие имеет, по крайней мере, одну особенность. У него сбит прицел. Очень давно на меня налетел шашлык, ну, или по сталкерски — псевдогигант. Мутант растоптал мою штурмовую подругу в хлам, но оружие оказалось очень прочным, и я добил этого засранца, как только он слез с винтовки. Вот с тех пор у меня сбит прицел. Довольно сильно сбит. Но я научился целиться с учётом этого, и, отбери у меня винтовку какой-нибудь сосунок вроде тебя, он выпустит все пули в молоко, но так и не поймёт, в чём дело. Полезно, особенно если из твоего собственного оружие лупят в тебя с пяти шагов. Отличная вещица, если умеешь из неё стрелять.
–Но стрелять ты умеешь. — Сказал я. — И с этим связан мой следующий вопрос.
–Да? И как же он звучит?
–Зачем ты убил ребят Серого?